Женщина, только что бывшая Алисой Лонгботтом, закрыла глаза.
Сейчас ей необходимо разобраться в чужих воспоминаниях и подчинить
чужую плоть — всё остальное просто невозможно. А затем...
Тихий детский смех молодой женщины прозвучал в темноте палаты
отголоском безумного кошмара.
Элджи Лонгботтом нелепо взмахнул руками, пошатнулся и упал мимо
кресла.
— Вот уж не думала, что ты настолько туп, — прорычала
Душелов.
— Но...
— Тебе добавить? — звонким, почти детским голосом осведомилась
колдунья. — Нет? Тогда исчезни с глаз долой...
— Алиса! — возмущённо воскликнула застывшая на пороге Августа
Лонгботтом. — Что здесь происходит?!
— Что происходит? — басом прорычала Душелов. — Только то, что
этот кретин пытался выкинуть моего сына — и твоего, между прочим,
внука — в окно!
— Но я...
— Знаешь, — на сей раз голос превратился в хриплый вкрадчивый
шёпот, — а я понимаю этого ублюдка Волдеморта. Возможность
безнаказанно пытать идиотов вроде тебя... Короче, — голос
спившегося поэта, — убирайся. А ты, Августа, меня разочаровала —
его магия проявилась ещё до нападения, а ты даже не вспомнила об
этом! Ноги моей больше не будет в этом доме! Невилл, малыш, пойдём
соберём твои вещи и пойдём домой.
Глядя на задремавшего в кресле Невилла, Душелов ухмыльнулась —
её план работал. Невилл действительно оказался пустым свитком,
tabula rasa, и только от неё зависело, что будет записано в этом
свитке — и более ни от кого. А уж она найдёт, что в нём
записать...
Пока что ей удавалось всё задуманное — кроме поисков сестры,
конечно — но совершенно не обязательно, что так будет всегда. Тем
более, что совсем уж непуганными местные маги не были — свой
Властелин у них имелся, правда, какой-то второсортный. Если с
настоящим едва справилась целая армия со святой во главе, то
местный ухитрился убиться о годовалого ребёнка, пусть и не до
конца. Как именно ему это удалось, Душелов так и не поняла, но пока
что это роли не играло. Пока что бесплотный Тёмный Лорд ей не мешал
и пользы принести не мог...
— Мама, — неожиданно спросил Невилл, не открывая глаз, — а когда
ты будешь учить меня колдовать?
— Хочешь, начнём прямо завтра? — Душелов потрепала его по
волосам. Память тела... Она позволяла не выходить из образа, да и —
глупо было отрицать — Невилл вызывал подобие симпатии у неё самой.
Инструмент, да, но инструмент идеально подходящий... Любимый
инструмент.