Лестница наверх, в этот раз
показавшаяся Онике намного шире и длиннее, чем в первый,
закончилась светлой аркой открытой двери. Девушка сощурила
привыкшие к полумраку темницы глаза.
– Фух, это было мрачное местечко, –
Зоревар тихо рассмеялся. – В дворцовую темницу обычно отправляют
провинившихся слуг, но гостить внизу им не нравится, так что все
стараются не отлынивать от обязанностей. Ты жила в окрестностях
Берилона?
– Да, таких, как я, не пускают в
столицу, – Оника повела плечами, изображая смущение.
– Чем ты занималась? Расскажи
немного о себе, тогда я смогу подобрать тебе занятие по
способностям.
Зоревар вел Онику долгой вереницей
коридоров, которые заполонили строители, восстанавливающие стены и
отделку. Без применения магии работа грозила затянуться на недели,
но единственными магами, которым разрешалось находиться на
территории дворца, были ментальные.
– Южный тракт никогда не бывает
пуст. Торговцы и ремесленники везут свой товар со всего Огнедола,
так что я чистила лошадей, подносила воду, иногда помогала собирать
рассыпавшийся груз. Последнее – реже, большинство думали, что я
хочу их обворовать, – Оника с увлечением рассказывала о своей
никогда не существовавшей жизни. Она продумала все до последней
мелочи, и, понимая, что каждый пекарь, портной и трактирщик знает
своих помощников, выбрала частью своей истории неприглядную жизнь
девушки с тракта. Разве кто-то запоминает их лица и имена?
– Что ж, – подытожил Зоревар, решив
вежливо довольствоваться историей о лошадях и рассыпавшемся товаре,
– у нас небольшой недочет прачек, а благородные зады не обрадуются
сну на несвежих простынях. Только не подумай, у меня и в мыслях не
было причислить к прочим госпожу Арнору!
Оника рассмеялась в платок и уже без
грусти в глазах взглянула на Зоревара, в очередной раз убедившись,
что кокетство – лучшее оружие женщины.
«Конечно, есть еще воздушный клинок,
но друзей однозначно лучше заводить другими методами», – подумала
она и поднявшаяся из глубин тоска по сероглазому лучнику неприятно
кольнула в груди, еще помнящей боль от пронзившей ее стрелы.
Со строительных лесов, где рабочие
старались пристроить поднятую на лебедке длинную мраморную балку,
донеслось зычное: «Берегись!». Толстый канат, проточенный
вездесущими мышами, с треском лопнул, отпуская зависшую в воздухе
плиту.