Гигант без всякого усилия поднял несостоявшегося убийцу здоровой
рукой и небрежно встряхнул, точно нашкодившего щенка. Сила его
казалась неимоверной. Татуированный убийца вскрикнул. Голова
мотнулась, и затуманенный болью взгляд Шакала упал на тело
Змея.
- Он не мог...
Слабый шепот оборвался. Поперхнувшись, убийца выплюнул сгусток
крови себе на грудь.
- Он не мог промахнуться... Змей никогда не промахивался...
Такой Тотем...
Возница слегка опустил руку, и башмаки убийцы коснулись земли.
На короткое мгновение сознание Шакала прояснилось, и вместе с
ясностью пришла ярость. Он попытался выпрямить ноги, чтобы не
висеть кулем в лапище великана.
- Ты должен был сдохнуть!
- Ты не первый, кто мне такое говорит, - усмехнулся возница. – И
не будешь последним. У меня есть дурная привычка доводить до колик
в печенках всех, кто пытается меня убить. Такой уж Талант
достался.
Слово «талант» прозвучало многозначительно… более
многозначительно, чем «тотем» в иных обстоятельствах. Только до
Шакала все еще не доходило, на кого они устроили засаду. Если бы не
потрясение, а также запах собственной крови, забившей нос, убийца
бы мог учуять слабую вонь серы, идущую от раны великана. И уж
тогда, сопоставив одно с другим, он бы все понял. И был бы более
благоразумен.
Но он не сообразил.
Ледяные пальцы страха стиснули сердце Шакала, однако ярость и
злоба превозмогли – все равно подыхать! Клеймленый татуировками
убийца оскалил зубы и не повторил – плюнул в лицо верзиле:
- Ты должен был сдохнуть! А эту суку...
Слова перешли в хрип: белокурая девушка неуловимо быстрым
движением ткнула ему в горло ухоженный пальчик – острый и твердый,
как острие кинжала.
- Это неразумно, Мора, - недовольно произнес гигант. – Он начал
говорить.
- Он и так будет говорить, милый.
Девушка улыбнулась, сверкнув алебастрово-белыми клыками.
- Видишь эти татуировки? – она ласково погладила руку
убийцы. – У того, что я отведала, были
такие же. И, знаешь, когда я рвала его горло, то чувствовала, как
глубоко они уходят. Под кожу и много глубже. Мне кажется, их корни
идут к самой душе мерзавца. Не так ли милашка?
Шакал хрипел и вращал глазами. Вот теперь ему стало
по-настоящему страшно. Проклятая ведьма знала. Она знала!
- Я думаю, он все скажет, когда мы начнем вырезать из него эти
чудесные рисунки. Наживую. Целиком. С самыми корнями.