Читать Малиганы. Фабрика уродов - Шимун Врочек

Пролог-1

ДЬЯВОЛЬСКАЯ КАРЕТА

(окрестности Зеленых Бродов)

Бумм! Бумм!

Копыта били. Колотили в землю такой силой, будто черные жеребцы норовили не столько бежать по дороге, сколько наделать в ней побольше дыр.

Бумм! Бумммм!

Азарт и мощь животных, казалось, не требовали ни кнута, ни вожжей. Жеребцов было только двое, но влекомая ими карета неслась, словно проклятая. Угольно-черные гривы и хвосты летели по ветру.

Бумм! Бумммм! Бумм! Буммммм!

Ночная дорога тянулась вдоль просеки – узкая, стиснутая густым ельником. Этим трактом часто пользовались, он был неплохо наезжен, но колдобин и ухабов хватало. Колеса кареты тяжело подпрыгивали, массивный черный короб мотало взад и вперед.

Будь это обычный экипаж, каковой крепят к стойкам при помощи кожаных ремней, он неминуемо бы развалился, но под днищем поскрипывали мощные металлические пластины, сработанные по чертежам лютецианских мастеров. Они в значительной степени смягчали толчки и удары.

Ressort. Новое слово в каретостроении.

Снабженная новомодными ressort, карета притягивала к себе взгляд, причем не только диковинными элементами конструкции. Со стороны могло показаться, что человек, поставивший это чудовище на колеса, изначально не собирался запрягать в нее обычных лошадей. Не было предпринято ни малейшей попытки облегчить экипаж. Наоборот, карету делали с таким расчетом, словно ее владелец собирался раскатывать по полю боя.

Доски из мореного дуба плотно пригнаны: не просунуть и лезвие ножа. Массивные бронзовые окантовки по углам и откосам. В дверях, лишенных гербов и опознавательных знаков, когда-то имелись окна, но теперь они были наглухо забиты. Именно так: не задернуты занавесками, не забраны кожаными клапанами, а забиты изнутри теми же досками.

Более всего странный экипаж напоминал огромный гроб, сомнительной шутки ради установленный на колеса.

Надо ли говорить, что жеребцы, способные сдвинуть это чудовище с места, соответствовали ему в полной мере? Два великолепных исполинских зверя с потрясающей мускулатурой, играющей под угольно-черными шкурами. Размерами и статью они превосходили обыкновенных лошадей-тяжеловозов так же, как холеный, породистый пес-волкодав превосходит дворовую шавку. Любой конезаводчик отдал бы мешок, набитый золотом, и левую руку в придачу, чтобы заполучить эту парочку в свой табун.