Прозвучавшие вопросы застигли меня
врасплох. Вместо того, чтобы сказать напутственные слова,
подбодрить и внушить уверенность, лидер безжалостно раскопал
спрятанные в самых потаенных уголках моей души сомнения, встряхнул
их, а затем вытащил на поверхность. Для чего?
К счастью, объяснение последовало
буквально сразу же.
– Больше трех тысяч лет назад один
из древнегреческих философов сформулировал этический принцип,
который лег в основу пенитенциарной системы старой Земли, а также
стал отправной точкой для огромного количества жестких, но
необходимых для общества решений. Смертная казнь, уничтожение
зараженных чумой городов, ликвидация безумных тиранов, применение
ядерного оружия против населения Японии – все это целиком и
полностью укладывается в концепцию меньшего зла.
Историю нам преподавали в достаточно
ограниченном объеме, философию не преподавали вообще, однако я все
равно догадался, о чем идет речь. И догадался правильно.
– Прямо сейчас наше государство
стоит на краю гибели. Не столь важно, когда это произойдет –
завтра, через месяц или через год. Гораздо важнее то, что у нас
почти не осталось возможностей для изменения ситуации в свою
пользу, а если мы останемся на текущих позициях, то неизбежно
проиграем. Сначала будет уничтожена оставшаяся в строю техника.
Затем будут подвергнуты обстрелам наши города. А в конце... я не
знаю, что случится в конце. Учитывая то, с какой циничной
жестокостью было осуществлено самое первое нападение, можно
предположить даже геноцид.
Голос лидера, до этого момента
остававшийся мягким и доброжелательным, заметно окреп. Слова начали
падать, словно чугунные болванки.
– Я здесь именно для того, чтобы
объяснить вам суть происходящего. То, что вам предстоит совершить –
это и есть меньшее зло. То самое зло, которое вернет нашей стране
надежду. Которое защитит наших женщин и детей. Которое вернет нам
всем будущее.
У меня по спине пробежала стайка
мурашек. Сидевший рядом Михельсон скрипнул зубами, а затем
решительно кивнул. С другой стороны опять донесся шорох.
– Вам не нужно искать для себя
никаких оправданий, – уверенно произнес лидер, вставая со стула. –
Их не существует. Вы просто спасаете свой народ. И ваш народ в вас
верит.
Сцена опустела. Я осознал, что изо
всех сил сжимаю подлокотники своего кресла.