Однажды ночью
нас разбудил торопливый стук в дверь. Я открыл — на пороге стояла
заплаканная дочь. Она рассказала, что убежала из Башни, потому что
беременна от Великого Хранителя. Заливаясь слезами, она рассказала,
что любит его и, лишь узнав о ребёнке, сразу же рассказала
господину, уверенная, что он окажет ей всяческую помощь. Но
Хранитель приказал избавиться о ребёнка. Только тогда она может
остаться при нём. Он вызвал лекарей, но Молли убежала из Башни. Она
просила нас защитить её и помочь сберечь ребёнка. Уверяла, что
господин передумает и полюбит ребёнка, ведь это и его дитя, — Кларк
вытер краем плаща покрытое испариной лицо. — Вы представляете себе
наше с матерью состояние? Мы люди бедные, но честь семьи всегда
была для нас на первом месте. И теперь наша Молли была опозорена,
её не возьмёт в жёны ни один уважающий себя мужчина. В то время,
как дочь забылась беспокойным сном, мы с женой пришли к решению,
которое казалось нам тогда единственно верным: отвести Молли
обратно в Башню и умолять Великого Хранителя избавить нас от
позора. Когда дочь пробудилась, я объявил ей нашу волю. Она плакала
и даже вставала перед нами на колени, и жена уже готова была
смириться. Но я насильно увёл в Башню. Чтобы не привлекать внимание
соседей, мне пришлось завязать ей рот и связать руки, а сверху
набросить плащ. К Великому Хранителю меня, конечно, никто не
пустил. Вышли слуги, забрали Молли и закрыли передо мной дверь. С
тех пор прошло много лет, но я до сих пор помню взгляд, которым
прощалась со мной дочь. Она ненавидела меня.
Не дождавшись
вестей от Молли, мы с женой пошли к Башне, пытались узнать о ней.
Но с нами никто не хотел разговаривать. Тогда я подкараулил
Великого Хранителя в городе, когда он шёл со свитой, бросился к
нему, но меня оттеснили стражи. А потом на улице встретили и
доходчиво объяснили, чтобы я прекратил поиски дочери. Она
поскользнулась на стене, опоясывающей Башню, и упала в реку,
сказали мне. А чтобы я лучше усвоил, хорошенько помяли
бока.
Старик
замолчал, отвлечённый скрипом двери. Все разом повернули головы, но
это была Найра. Она вошла, держа в одной руке кувшин с водой; в
другой бутыль браги, и метлу подмышкой. Закрыв дверь, Найра
прислонилась к ней спиной и робко сказала:
— Я всё
слышала... Прижалась ухом к двери и слушала. Потом подумала, что
Магда сильно пить хочет.