– Ныряем в кислоту, – решил Дарсис. –
Если вылезем до вечера, не успеем сгореть.
– Если... – повторил я. – Тучи точно
разразятся?
Ассасин молча указал вверх. Тьма на
небе скручивалась в бешено крутящиеся воронки.
– Где-то в предгорьях остановился
разведотряд унголов. Спутники или дроны Гарнизона его засекли.
Накроет все в пределах десяти лиг.
Дарсис велел всем замотаться в
тряпки, спрятать голые участки кожи. Пока я расседлывал геккондов и
отпускал обреченных животных на волю – спасайтесь, спасайтесь! –
Мана достала из сумки индейцев тростниковую циновку и вырезала
ножом из нее три соломинки. Дарсис гравиволнами наклонил
«саркофаги» жижей к земле, чтобы бушующие дождевые капли не
залетели внутрь коробок.
Первой в кислотную ванну полезла
Мана. Ее лицо, волосы, уши, шею полностью закрыли повязки,
вырезанные из спальника. Зажатая в зубах соломинка торчала над
слоями тряпок, как косая пальма над дюнами. Покрасневшие глаза
бразильянки смотрели попеременно то на меня, то на Дарсиса.
– Не открывай глаза, чтобы ни
случилось, – велел убийца. – Иначе кислота выжжет их.
Мана кивнула, крепко зажмурилась,
стиснула замотанными пальцами гравипушку – указательный палец лежал
на спуске, дуло глядело вперед. Дарсис натянул тряпку поверх глаз
бразильянки, и она, полуприсев, шагнула спиной вперед в «саркофаг».
Жижа обтянула всю ее – крепкие бедра, тонкую талию, высокую грудь,
замотанную голову, кончики торчащих из-под тряпок кудряшек. Снаружи
остался качаться лишь неровный конец соломинки. Узкий путепровод
для воздуха.
Плечи Дарсиса резко опустились.
Всегда стройный, как кипарис, ананси сгорбился.
Перед ним висела Мана в наклоненной
пасти-желудке допотопного растения. Валькирия словно спала внутри
стеклянной криогенной капсулы.
– Длины трубки должно хватить до
вечера, – прошептал Дарсис. – Если не двигаться.
«Если…» – повторил я про себя.
Сколько же сегодня этих «если»! В зубах моих скрипела вторая
соломинка. Тряпки на лице частично заслоняли черноту в небе.
Моя очередь нырять. Я сам натянул
повязку на глаза. Осталось только шагнуть назад. Залезть в пасть
дракону.
– Прости, умник, – вдруг сказал
убийца. – Прости за Юлирель.
Я помедлил и кивнул.
«Ты не виноват, Красный убийца. В
сотнях других смертей – да, но не в этой».
Моя правая нога будто сама дернулась
назад. За подружкой последовала и левая.