– И что же ты хочешь от меня,
Вальтер?
– Тебе не кажется, что это несколько
странно? Еще в прошлом году было отмечено, что количество
первогодок упало по сравнению с предыдущим, но незначительно. А в
этом году на первом курсе второго потока всего сто двадцать
курсантов!
– Демографический кризис? – Савелий
точно насмехался, но Герман и так никогда не мог угадать его
чувства, а теперь из-за головной боли и каши накопленных чужих
эмоций и подавно. И его собеседник тоже был непрост.
– Двести, Сава. В прошлом году их
было двести! Я проводил опросы, запрашивал официальные данные, в
мировой демографии не было никаких изменений! Ты знаешь, что я имею
в виду.
Герман не стал слушать дальше.
– Учитель Кишман, – довольно грубо
вмешался он, в несколько шагов преодолевая разделяющее их
расстояние, – мне нужно с вами поговорить. Это касается нового
курсанта, Альберта Кельвина.
– Курсант Герман, – в тонкой нитке
поджатых губ декана читалось неудовольствие, однако глаза смотрели
все так же насмешливо, словно Герман спас его от раздражающей темы.
– Тебя не учили хорошим манерам?
– Альберт Кельвин, – настойчиво
повторил он. – Мне нужно поговорить с вами о нем. Срочно.
Кишман сощурился, будто взвешивая в
уме, как поступить с наглым учеником. Герман же с усилием сдерживал
клокотавшее в груди раздражение. Знал, что идет против
субординации, но отступить уже не мог.
– Оставь свое “срочно” при себе,
курсант! – грубо прервал его собеседник Савелия. – Учитель Кишман,
вы совершенно распустили дисциплину на втором потоке. Это
неприемлемо.
Герман стиснул кулаки и поймал его
гневный взгляд. Нужно было срочно брать себя в руки, и Герман
постарался сосредоточиться на анализе стоящего перед ним человека.
Обычно это помогало остыть.
Молодой мужчина, примерно одного
возраста с Кишманом, чуть ниже его ростом, подтянутый и худощавый,
но скорее не из-за физических нагрузок, а от природы. Вероятно,
много времени проводит в полутемных помещениях – лицо узкое,
бледное, глаза за стеклами очков смотрят чуть рассеянно. Герман
понял, что тот близорук. “Книжный червь”, но одевается элегантно и
со вкусом. Даже немного слишком элегантно, поморщился Герман.
Родной мир с большой долей вероятности находится на одной уровне
развития с миром самого Германа.
Вальтер точно так же изучал Германа.
Он понял это, вдруг почувствовав, как что-то холодное касается
висков, мягко, успокаивающе. Проникает глубже, внося в бурлящие
мысли и эмоции порядок. Значит, тоже ментальный маг…