— С Аришкой... — тихо
поправила девушка.
— А разница в чем?
Аринка, Аришка... Она энто, огневочка наша...
— Погодите... Какая? Та, что
утонула больше ста лет назад? — нахмурилась Юля. — Дядь
Вань! Ну Вы-то?
— А где ж
ты в деревне еще Аринку видала? С тех самых пор
ни одной Аринки в деревне нету. Никто так дите
не назовет, да никто и не женится никогда
на девке с именем-то таким. Так что одна тут Аринушка.
Больше нету, — развел дед руками.
— Ага... А та есть.
Дядь Вань, вот признайтесь: вы все сговорились?
— обиженно откинулась Юля на скамейку. — Неужели так
хочется, чтобы мы уехали?
— Раньше уезжать надо было.
Теперь уж она не отстанет, — вздохнул дед.
— Ты пойми — Аринка — она ни живая,
ни мертвая. Не человек она, огневка. Сущность, богами
дарованная людям, загубившим и ее, и себя.
— Да утонула же она!
А Вы о ней, как о живой говорите!
Ну не может умерший человек обратно вернуться! Умерла она
давно. Забудьте вы уже о своей огневке! Просто массовый
психоз какой-то... — возмутилась девушка.
— Психоз, говоришь, массовый?
— прищурился Иван Васильевич. — А вот и отец
мой, и бабка моя ее своими глазами, вот как тебя, видали.
И говорили с ней, как с тобой. Перед войной самой
то было.
***
Аринку то в деревне
боялись. Прежде она с Игнатовского участка не выходила,
но все знали — как покажется кому — беде быть.
Потому туда уж и не ходили вовсе от греха
подальше. Боялись — а ну как пойдешь мимо,
а она и покажется? А в деревне она и вовсе
не появлялась.
А в сорок первом, как
деревья распускаться стали, начала по дворам ходить.
К первому к Игнату пришла.
Он за два года до того обженился, так у него
сын родился, да вторым дитем жена на сносях была. Вышел
Игнат утром на порог, да чуть не упал — стоит
у него перед порогом девчушка, ручки на груди сложила,
ножкой притопывает нетерпеливо, головку набок наклонила
да на дверь глядит — ждет, значит. Ну, Игнат сразу
понял, что за гостья к нему пожаловала, испугался. Стоит
белее мела, шевельнуться боится, слова вымолвить
не может — язык со страху отнялся.
А Аринка увидала его,
усмехнулась.
— Спугался меня, Игнатушка?
Нешто грех какой за тобой водится, что так боишься?
— насмешливо глядя на него, спросила Аринка.
— Зачем пришла ко мне,
Арина? Не трогал я тебя, и семья моя
не трогала. Чем не угодил я тебе? Али обидел как
нечаянно? — едва ворочая языком, проговорил Игнат.