— Нормально меня занесло. Все
будет прекрасно, вот увидите! — широко улыбнулась Юля. Правда,
улыбка получилась совсем не веселой. — Вы лучше
расскажите, что с тем братом, с Петром, стало? Отвез
он сестру в монастырь, а сам?
— Ну а сам что? Жить
они с Нюркой стали. Настька-то спилась совсем, — обходя
стол и усаживаясь на свое место, со вздохом начала
баб Шура. — А после ее балкой пришибло насмерть.
Прямо острым краем ей в спину вошла, насилу вынули
потом.
***
Петька-то в отца, видать,
пошел — ладный парень был, рукастый. Только как
ни бился он, как ни старался — все хиной
пролетало. За что ни возьмется — вечно что-то
случится. Лошадь умудрился у барина выпросить заместо
платы — та ногу сломала, в яму попав, даже
до дому не довел. Пришлось прирезать. Пошел на базар
мясо с нее продать — вроде и наторговал хорошо,
да подстерегли его босяки, отколошматили, да всего
обобрали. Еле живым домой дополз, все лето отлеживался.
А много Нюрка одна-то сделает?
Так они ту зиму еле-еле
и пережили. Еще соседи кто что даст — жалели их,
видели, что стараются обои, бьются изо всех сил, а толку нет.
Нюрка-то все покорно принимала — жила и жила себе.
Трудно — да, но сама ж виновата, кивать
не на кого. Да с Аринкой нет-нет,
да беседы вела, рассказывала ей все. Вроде бы как
и с ума сошла, а нет — нормально у ней
с головой-то все было. Скрывалась, конечно, от людей, что
с Аринкой-то знается, да разве то скроешь?
А Петка — тот ярился.
Жениться — и то не мог. К тому времени
слава-то про Игнатовых уж далече пошла, так ни одна девка
за него замуж идти не соглашалась. Вдовы —
и те не шли. Злился Петька, а что сделаешь?
Да и Нюрке женихов тож не было. Не забыли
ей детскую дружбу с Аринкой, да и то, что
сейчас с колдовкой общалась, да и проклятье
то еще... Так и жили вдвоем, покамест Петька
не разбился.
Тогда уж Нюрке лет двадцать
пять было. Война началась, так стали по деревням молодых
мужиков в солдаты забирать. Вот Петька пошел да сам
напросился — мол, поеду германца бить. Ну, Нюрка поплакала,
да стала собирать его. Только попросила крышу починить —
потекла крыша-то. Уедет Петька на войну — кто
ей ее делать-то станет?
Полез Петька на крышу.
Уж доделал почти, по мелочи осталось: где неровно, где
чуть топорщится, где понадежней прибить надо. Вот оседлал
он крышу, доделывает, молоточком постукивает. Вдруг
глядь — а перед ним Аринка так же на крыше
сидит, молоточком сосредоточенно так постукивает, поправляет.