- А вот когда студент-медик, не
имеющий покровителей или богатой семьи штопает то самое отребье,
выбираясь в город по ночам и темным переулкам, весьма
пригодится?
- Верно, - Эрвилл усмехнулся, - все
верно. Хирург из меня получился плохой, да и откуда взяться
настоящему мастерству у недоучки? Так что эту женщину я не
спас.
- Такое случается. – ведьмак,
разглядев на отдельном столе разномастные инструменты, вооружился
стеклом, оправленным латунью и начал рассматривать ранения. – Вряд
ли бы она выжила, окажись вы человеком с дипломом. Маг или магичка
смогли бы помочь, но не простое умение, сталь и шелковая нить.
- Видел я как-то раз медведя в деле,
- поделился Соррель, - очень уж напоминает это вот все…
Ведьмак кивнул, хотя и не был
согласен.
- Она ничего не говорила, когда
пришла в себя?
Эрвилл с Соррелем переглянулись.
Усатый затянулся и ответил:
- Что это был демон. Что демон был
страшнее пустынного льва. Что от демона несло, как от стаи шакалов.
Воняло, дескать, как от десятка лохматых трупоедов.
- Как от шакалов?
- Видишь? – Протез фельдшера коснулся
её лица. – Татуировки почти не осталось, но она была. Бабка была из
корратских поселенцев, когда в пустыне окраины еще имели воду. Я
сам не видел, дед рассказывал, что акромя воды там имелись и люди.
Ну, как люди, зверье, кочевники и людоеды. Тем поселенцам доля
вышла страшная.
- Людоеды, надо полагать, - ведьмак
отложил стекло за ненадобностью, - те поселения и уничтожили. А её,
тогда молодую, взяли в плен, оттуда и татуировка?
- Верно, - согласился Соррель, - дед
говорил, что шакалов там развелось ужас сколько. Бродили стаями,
разжирели на трупах.
- Ясно.
Ведьмак отошел от мертвой и
остановился возле чего-то, стоящего рядом с инструментами и
спрятанного в мешке. Медальон дрогнул, завибрировал.
- Вы что-то там нашли, Эрвилл. И пока
не докладывали префекту о находке. Я посмотрю?
Эрвилл сам достал пакость из мешка,
предварительно нацепив длинные, по локоть, перчатки, сплошь в бурых
пятнах. Из-за перегородки донесся глухой шум, ругань и несколько
оплеух.
- Это тут постоянно, - проворчал
чиновник, - господин Огюстен никак не добьется выделения отдельного
помещения для меня. Приходится работать вот так, отвлекает.
Любуйтесь, интересно, что скажете.
Статуэтка не казалась красивой, но
отвести от нее взгляд оказалось непросто. Танцующая нагая женщина,
вырезанная из черного дерева и украшенная резной костью, тянула
взгляд к себе. Мастер, когда-то сотворивший её, обладал большим
умением, превратив кусок древесины в почти живую фигурку. Любовно
сделанные линии подчеркивали странновато-страшную красоту,
изгибающуюся в танце. А желтоватые крохотные черепа, висевшие на
почти невидимой нити, бросались в глаза не сразу.