- Это семья купца Йарреха йа-ал
Малкоса с Востока, осевшего здесь, я знаю. Не нужно также указывать
на особенности упокоения их усопших. Нильфгаард – государство
светское и веротерпимое, потому мне полагается обладать
максимальной информацией о культах в моей провинции, если таковое
необходимо.
- Если я скажу… - ведьмак смотрел
прямо в его глаза. – Если я скажу, что само по себе странно видеть
такую процессию практически утром, м? Согласно их верований
похороны нужно проводить на закате, провожая солнце, забирающее
души усопших с собой. И если я скажу, что все те люди просто
смердели диким необъяснимым страхом, господин префект, что вы мне
на это ответите? Восточные купцы люди отважные, они забираются в
поисках барышей дальше прочих, да и община, живущая в Назаире, явно
не кузнецы, шорники или мастера выделки сафьяновых туфель. Что
могло их испугать настолько, что они поспешили похоронить такого
знатного и богатого человека так быстро? И не одного, а с семьей и
близкими. Я сказал стражникам, что не слышал о моровой болезни в
Назаире. Значит, смерть не была естественной. И никакое убийство
сталью или ядом не вызвало бы такого ужаса. Вот что я хотел
сказать, господин префект, сопровождая вопрос о работе.
Префект, все это время стоявший на
одном месте и не сводивший с него глаз, фыркнул. Посмотрел на юного
Фулько.
- Для обеда рановато, но молодым
людям нужно есть больше. Фулько, марш на кухню!
Дождавшись, пока юнец уберется,
префект продолжил свою рысь, успевая при этом говорить:
- Законы Нильфгаарда одинаковы для
всех провинций, ведьмак. Но, отправляя сюда, император удостоил
меня чести, вызвав на приём. И пообещал, что не станет взыскивать
слишком пристрастно в случаях, когда мне придется руководствоваться
местными обычаями. Само собой, случаи таковые могут быть лишь
экстраординарными. Ты, скажу честно, не вызываешь у меня каких-либо
приятных эмоций, но ты и не девица с юными сиськами, чтобы они
возникали. А еще ты не глуп и, судя по всему, наблюдателен. Но…
Ведьмак молчал, слушая и наблюдая за
бегающим чиновником. И, наконец, понял – что же смущало в этом
постоянном передвижении. Одна из кавалерийских ног плохо гнулась, а
префект, судя по всему, старался ту разрабатывать.
- Ты получил сто серебряных грошей,
до сих пор остающихся в ходу. Сто грошей, если верить курсу у
черных менял, сейчас идут втрое ниже имперского флорена. Но, все
же, тридцать флоренов сумма немалая. Мое месячное жалование состоит
из ста, если убирать надбавки. Но я префект, наместник над бывшим
Назаиром со всеми его городками, селами, мостами, стадами, садами
и… и даже людьми. А ты перекати-поле, зарабатывающее с помощью
убийств. Тебе мало суммы равняющейся трем десяткам имперских
золотых?