Вот и теперь, когда опозоренный сборщик податей въехал в Хунзах на осле и сообщил о случившемся Хаджи-Мураду, тот не стал долго раздумывать. Он пригрозил сборщику, что отрежет ему язык, если тот не будет помалкивать, а сам собрал имевшихся под рукой нукеров и помчался к взбунтовавшемуся аулу. Людей у него было немного, утром он отправил основные силы усмирять другой аул, решивший отложиться от ханства и перейти к Шамилю.
Комендант крепости полковник Педяш предложил Хаджи-Мураду свою помощь, но гордый джигит отказался.
– Это наше дело, – сказал он полковнику.
– Я сам потолкую с мюридами.
Про Шамиля он даже не упомянул, чтобы в Хунзахе не началась паника.
Хаджи-Мурад уже подходил к аулу, когда увидел, что оттуда движется целое войско. Было темно, но сотни мерцавших в ночи факелов свидетельствовали о том, что Хаджи-Мурада ждет жаркая встреча.
Хаджи-Мурад подал знак остановиться. Всадники замерли, и из ночи до них долетел гимн мюридов, двигавшихся на него с горы. Соразмерив силы и расположение противника, Хаджи-Мурад решил не искушать судьбу и велел поворачивать обратно.
– Разве мы не нападем на них? – удивлялись нукеры, привыкшие, что Хаджи-Мурад не ведает страха.
– Можно было бы и напасть, – ответил Хаджи-Мурад.
– Но тогда будет резня, в которой мало кто уцелеет.
– Тебе что, мюридов жалко? – удивлялись нукеры.
– Мне жаль этих глупых людей, которые пошли за мюридами, – сказал Хаджи-Мурад.
– А ханское стадо надо беречь.
Он решил дождаться возвращения своих основных сил, а уж потом проучить бунтарей так, чтобы об этом вспоминали их дальние потомки. И еще он рассчитывал на то, что, упиваясь победой над самим Хаджи-Мурадом, Шамиль не уйдет и дождется его возвращения.
Его нукеры вернулись только через день, сильно потрепанные и злые от того, что им не удалось захватить аул, вышедший из повиновения ханам. И таких аулов становилось все больше, несмотря на бахвальство Фезе, объявившего, что вся Авария им занята и приведена в надлежащую покорность. Фезе ушел, а вместе с ним ушла и мнимая покорность.
Взбешенный Хаджи-Мурад, не дав своим людям передохнуть, повел их на Шамиля. Добравшись до аула, он отправил часть конницы в обход, а сам ринулся на аул во главе самых храбрых джигитов.
Аул был взят. И он был пуст. Люди ушли к Шамилю.
В кольцо на двери мечети было вложено письмо: «Если тебе нужны дрова, разрушь наши дома».