– Да ты, что! – воскликнул Родион. – Ну, просто красавец твой Мамука Вахтангович Багратиони. Тигр! Мцыри! Царь Давид воплоти!
– Ну-ну, – хмыкнула Хомка.
«Царь Давид» обошел лимузин со стороны багажника и с нарочитым почтением открыл противоположную дверь. Свесив ножки, с заднего сидения «Линкольна» на землю спрыгнул маленький, можно сказать совсем маленький, щуплый, похожий на ребенка, грузинчик, в кожаном пиджачке, брючках и туфельках. Несомненно дорогая одежка смотрелась на нем почему-то комично, как шутовской фрак Чарли Чаплина. Сходства дополняли маленькие усики под длинным носом. Сам нос тоже имел комичную форму. Переносица, если смотреть в профиль, располагалась не под углом к лицу, а как бы параллельно, отчего лицо грузинчика чем-то напоминало топорик…
– Вот тебе и Тигр, и Мцыри, и Царь Давид во плоти! – усмехнулась Вероника. – Тигр! Без сомнения Тигр! Карманный такой Тигр. Грузинский.
– Это!? – оторопел Родик. – Это и есть Мамука Вахтангович Багратиони!? Владелец авиакомпании «Багратиони – Аэролайн»?
– И, между прочим, – добавила девушка. – Официальный миллионер… В отличии от некоторых.
– Ммм… – слово «миллионер» подействовало Родиона магически. Смутное, немного странное предчувствие шевельнулось где-то в глубине души. – Миллионер? – переспросил он, наблюдая в иллюминатор за тем как Мамука Восгенович Багратиони размахивая руками, бегает вокруг своего лимузина, поворачивая из стороны в сторону голову на тонкой цыплячьей шее.
– С другой стороны, – сказала Хомка, тоже выглядывая в окошко, перегнувшись через Родиона и как бы нечаянно опершись рукой о его колено. – С другой стороны теперь можно быть уверенным, что с самолетом все в порядке раз на нем собирается лететь такая большая шишка как хозяин… Хотя, – Хомка хихикнула. – Большой шишкой его можно назвать лишь в переносном смысле… Так… Шишок!
Из машины вышли еще трое. Пожилой полный мужчина славянской внешности с пластиковым чемоданчиком в руке. И две девушки похожие друг на друга как две капли воды – близнецы. «Мцыри» открыл багажник и один за другим достал из него с десяток одинаковых чемоданов. Вскоре вся компания скрылась под фюзеляжем, где из багажного отсека к ним был опущен трап.
Родик прикрыл глаза. Ему неожиданно представился темный сосновый бор. Он, Родион, верхом на коне стоит на опушке, ощущая за спиной тяжесть охотничьего ружья, и жесткую кожу поводьев в руках сквозь нежную замшу перчаток. Трещат сухие иголки под копытами лошади. Утренний туман стелется про меж бронзовых стволов. За рекой ухают глухари на токовище. Над опушкой свиристит жаворонок. Чу! Где-то в чаще протрубил охотничий рог! Пора! Егеря подняли секача с лежбища! Лошадь горячо и нетерпеливо всхрапнула и закусила удила. Родион почувствовал на лбу легкую испарину и зыбкую рябь холодных мурашек на спине. Охота началась…