Над телами уже суетились прохожие, пытаясь оказать пострадавшим
посильную помощь. Чуть подальше стояла женщина, судорожно сжимавшая
побелевшими пальцами телефонную трубку. Навзрыд плакал ребёнок,
маленький мальчик в заляпанной кровавыми брызгами беленькой
рубашечке, опустившись на колени и теребя дрожащими руками лежащее
навзничь тело. От торгового центра к месту аварии уже бежали люди,
кто-то кричал, требуя срочно вызвать «скорую помощь».
Чуть в стороне в шоке застыли две уже виденные мною сегодня
молоденькие девушки. Пакеты, которые они держали, вывалились из
ослабевших пальцев, и покупки рассыпались по земле, а они словно
завороженные смотрели на картину трагедии, не в силах даже
пошевельнуться. Светленькая, видимо, придя в себя, сделала
неуверенный шаг вперёд, к сидящему на земле ребёнку.
– Братан… – взволнованно прохрипел Валера, дёргая меня
за руку, – не стой столбом! Валить надо…
В общем-то, он был прав. Дело в том, что это явно не рядовая
авария. Из остановившегося джипа, как и из самого седана, выбрались
пассажиры. Все как один бритые налысо, в тёмных очках и чёрных
костюмах поверх белых рубашек. Эдакие стереотипные безликие
телохранители, штампованные бодигарды, словно бы сошедшие с экрана
какого-нибудь американского фильма. И намерения у них были весьма
немирные.
Четверо тут же бросились к девушкам и, схватив их, потянули к
джипу. Трое других неспешно, словно бы нехотя, достали из салона
оружие, и не «калаши», как можно было бы ожидать, а австрийские
Steyr AUG и, недолго думая, открыли беглый огонь по людям,
пытавшимся помочь раненым, и успевшей собраться у торгового центра
толпе. Ещё один, водитель внедорожника, просто стоял рядом с дверью
своей машины и равнодушно взирал на происходящее.
Сквозь противный стрёкот иностранных штурмовых винтовок до меня
доносились крики раненых и стоны умирающих. Началась паника, и люди
бросились врассыпную, а уроды в чёрном стреляли в любую движущуюся
мишень, а меня словно бы переклинило от накатившего страха. Да что
там – настоящего ужаса.
Я стоял и смотрел на творящуюся вакханалию, и пусть внутри меня
всё бурлило, не в силах был даже пошевелиться. Такую страшную
картину я видел первый раз в своей жизни, и всё никак не мог
поверить в реальность происходящего. В то, что кто-то действительно
мог решиться устроить кровавую бойню в самом центре
Новосибирска.