В холодных стенах комнаты чувствовалось какое-то невыполненное обещание. В душе моей теснились призраки былых надежд: былые разочарования и былые обиды. Меня расстроило то, что даже по прошествии всех этих лет они все еще преследовали меня.
Я встал и вышел на балкон покурить, оставив Рокки лежать, свернувшись калачиком, на кровати.
Над парковкой громоздилась сломанная сосна, которая отмечала начало поросшей травой поляны, постепенно переходившей в овраг, доверху засыпанный разбитыми бутылками и рваными упаковками от еды. Солнце стояло еще не высоко, поэтому все вокруг было залито неустойчивым светом, который бросал тени на белые стены мотеля и освещал мокрую полосу, опоясавшую все здание. Там, где асфальт рассыпался на мелкие кусочки, тротуары покрыла паутина маленьких трещин.
Погода показалась мне слишком агрессивной – воздух накрыл меня, как гигантский влажный язык, липкий и теплый, как угасающие угольки. Я подумал о Кармен и Стэне: интересно, знает ли она, что он хотел со мной сотворить?
Бросив окурок, я вернулся в комнату.
За дверью ванной шумел душ, а белье на кровати было все скомкано. Сев на ее край, я сжал руки между коленями, чтобы остановить похмельную утреннюю дрожь.
Рокки вышла из душа, от груди до колен закутанная в белую простыню. Зачесанные назад влажные волосы оттеняли ее лицо, как будто бы на него светил луч фонаря.
– Привет, – сказала она. – Я сейчас оденусь, просто я оставила здесь свою одежду. Ничего такого я не замышляю.
Овечьи интонации ее голоса вывели меня из себя.
– И что все это должно значить?
– Что именно?
– Ты что, хочешь сказать, что со мной что-то не так, потому что вчера я не захотел переспать с тобой?
– Нет. Не…
– Ты остаешься здесь.
– Что?
– Я вчера уже наелся этого дерьма про соблазнительную красотку.
– Да что это на тебя нашло, приятель?
Я встал, и девушка попятилась в сторону ванной, прижимая одежду к груди.
– Поосторожнее, приятель. У тебя вид такой, как был вчера, когда ты смотрел на этих ребят.
– Тебе придется кому-нибудь позвонить. Я оставлю тебе несколько баксов.
У Рокки было расстроенное лицо, а с волосами, зачесанными назад, она выглядела совершенно невинной. Я уставился на свои сапоги, сжал и разжал кулаки.
– Послушай, – сказала мне Рокки. – Я очень много думала. Думала о том, что ты сказал мне прошлой ночью. А потом мы приехали сюда, и я стала вести себя, как последняя дура. Прости меня. Я просто не знаю, что на меня нашло. Наверное, слишком много выпила. То, как ты со мной разговаривал… Поверь, Рой, я благодарна тебе за наш вчерашний разговор.