Нина, племянница капитана второго
ранга Повалишина, тогдашнего Серёжиного непосредственного
начальника, командовавшего монитором «Стрелец», нередко
сопровождала молодого человека в прогулках по городу. На
гельсингфорсской эспланаде, на бульварах и проспектах, так похожих
не петербургские, и родилась их приязнь, переросшая со временем в
нечто большее, и теперь лейтенант Казанков запросто захаживал в в
дом на углу Большой Морской и Коннгвардейского, где квартировало
семейство Повалишиных, на правах жениха. Свадьбу, правда, пришлось
отложить – война-с, да и разрешение жениться флотским лейтенантам
просто так не дают. К тому же, жених, получивший назначение на
захваченный у англичан фрегат «Клеопатра», скоро отбудет в дальние
края. Дядя же невесты (он выполнял роль опекуна) покинул госпиталь
и, хоть и ходит, опираясь на трость, уж конечно, не засидится в
столице. Война, начавшаяся после торжественного взятия
Константинополя, тянулась уже почти полгода. И, несмотря на немалые
успехи, конца пока не просматривалось в океанских просторах, где
по-прежнему господствует Британская Империя…
Так что, с флёр д'оранжем, фатой и
прочими свадебными финтифлюшками придётся повременить до полной
победы русского оружия. А пока двое мужчин неспешно беседовали в
зеркальном зале одной из лучшей столичных кофеен.
Петербург – не вам Кронштадт, не
Гельсингфорс. Порядки здесь задаёт гвардия, лейб-гусары,
конногвардейцы, семёновцы с преображенцами. Но теперь любимцы
публики - моряки; после блестящей весенней кампании, после триумфов
Свеаборга и Северного фарватера им особый почёт и уважение. Вот
такому молоденькому, только-только произведённому лейтенанту, на
чьём мундире алеет Владимир с мечами и бантом из чёрно-красной
орденской ленты – любому ясно, где он мог его заслужить! Вот и
кидают почтительные взгляды важные петербургские обыватели,
студенты заглянувшие к «Данону» после лекций, дамы в лёгких летних
манто, решившие побаловать себя чашечкой шоколада, и даже
сопровождающие их лейб-кирасиры, позвякивающие, по случаю пятницы,
палашами в зеркальных ножнах. Можно неспешно развернуть газету,
отгородиться от изучающих, восторженных, завистливых взглядов,
сделать маленький глоток ароматной жидкости (эх, не тот кофе,
совсем не тот!) - и продолжить неспешную беседу двух знающих
людей.