
Южная Атлантика,
Мыс Доброй Надежды,
траверс маяка Грин-Пойнт.
…сентября 1878 г.
Шестидюймовая бомба ударила в
пристройку у подножия маяка. Следующая угодила в его верхушку,
уничтожив фонарный павильон и вырвав большой кусок каменного
парапета. Серёжа Казанков махнул рукой, приказывая остановить
стрельбу – пусть пыль и дым, поднятые взрывами немного осядут. Чего
попусту разбрасывать снаряды?
- Ну как там, в гавани, Пётр
Леонидович? – спросил он старшего офицера. Тот стоял рядом на
мостике, и от его перемазанного копотью кителя пронзительно несло
горелым китовым жиром.
- Полнейшая неразбериха! Сначала
«Жемчужину» снесло на британский шлюп. Тот загорелся, вахтенные
тушить не стали, как были, в исподнем, попрыгали в воду. Мы совсем
чуть-чуть на вёслах отошли и отличнейше всё видели. Потом, видимо,
якорный канат перегорел, и шлюп вместе с китобойцем стало сносить
на стоявший в кабельтове к берегу «Чемпион». Там уже поднялась
тревога – люди забегали по палубе, шум, крики… А только проку всё
одно не вышло: вместо того, чтобы спустить шлюпки и попытаться
оттащить горящие суда прочь, они тоже обрубили якорные канаты и
зачем-то принялись палить из ружей во все стороны. Ветром фрегат
снесло на стоящий рядом пароход – они сцепились реями, а с на-ветра
на них медленно наползали горящие суда. Ну, мы досматривать этот
цирк не стали, скомандовали «навались» - и прочь из гавани. А
полыхало там знатно!
- И до сих пор горит. – заметил
Серёжа, указывая на мыс, за которым колыхалось тускло-оранжевое
зарево. – Да, не ожидали господа альбионцы нашей диверсии.
Эх, не сообразили мы! – посетовал
мичман Панюшкин. – Можно было бы этот «Чемпион» и вовсе захватить.
А что? Подошли бы в темноте на шлюпках, да и взяли бы на абордаж.
Пока у них там вахта очнётся – фрегат уже…
Конец фразы заглушил залп. На этот
раз в цель попала только одна бомба – но она развалила каменную
кладку до цокольного этажа.
- Вот и славно, Сергей Ильич... –
прокомментировал попадание старший офицер. – Ещё бы разочек так,и
можно будет задробить стрельбу.
Он отнял от глаз большой медный
бинокль, опустил на ограждение мостика.
- А вам, молодой человек, я вот что
скажу. - он обернулся к Панюшкину. – Ежели случалось вам бывать в
Одессе, то, может, слышали, как говорят тамошние жиды: «Хорошо всё
делать, как моя жена потом». Откуда мы, скажите на милость, могли
знать, что вахтенные на «Чемпионе» несут службу через
пень-колоду?