Взял он подпиленный нож,
поглядел на него, бросил себе под ноги, и с голыми руками вошел в
клеть. Зачем-то коротко поклонился, словно приветствуя этих
полуживотных тварей. Дверь за ним заперли.
— Безумец. Он безумен. Видимо,
кто-то из высших решил избавиться от выскочки. Туда ему и дорога, —
плыл шепот по толпе. Все замерли, ожидая кровавого пиршества. Глоты
медленно кружили вокруг мальчишки, обмениваясь изучающими
взглядами, но нападать не спешили. Учителю надоело нудное ожидание,
и он приказал ткнуть одного из глотов копьем — подбодрить, так
сказать. В следующий миг этот курсант дико заорал, орошая землю
брызгами крови из оторванной конечности. Глот проворно вырвал у
него копье вместе с рукой и тут же встал в боевую стойку, нацелив
острие на учителя. Грозно, будто вызывая на поединок, зарычал.
Второй же, явно обращаясь к Ворну, раскорячившись в странной позе,
стукнул себя кулаком в грудь и воинственно гаркнул:
— Гард!!! Гард!!!
На изуродованной шрамами груди
глота Гайт не заметил красного осминога, но знак Великого Гарда не
скрылся от глаз Ворна.
Ворн стоял спокойно, взирая на
происходящее с долей удивления, но без страха. Учитель поднялся со
своего места, медленно шагнул вперед, остановился, сверля глота
тяжелым взглядом. Глот опустил острие копья к земле, а затем
небрежно швырнул его под ноги мальчишке.
— Бери, — прорычал он почти
как зверь. — Равный бой, — и, раскинув руки в стороны, пошел в
нападение. Эти пляски со смертью происходили минут десять, но Ворн
не собирался никого убивать, хотя и мог. Глоты почему-то сами
подставлялись. В итоге Учитель велел прекратить этот балаган.
Раненого добили и швырнули в клеть, а Ворну приказали выйти и
проследовать к директору. Что было дальше, Гайт не знает. Всех
курсантов погнали на полигон с препятствиями, и гоняли там до ночи.
Вернувшись в спальный корпус, израненные и обессиленные, они
обнаружили там мирно спящего Ворна. В ту ночь его снова попытались
убить. Не вышло. Несколько человек попали в госпиталь, а Ворна
вновь наказали.
— Эта тренировка проходила в
личное время. О чем ты доложишь, Гайт? — шипел он, чуть склонив
голову набок и внимательно вглядываясь в покрасневшее лицо с
надувшимися венками. Белки глаз покрылись красной сеткой
капилляров.
— Ворн, он обмочился.
Хватит.