Их подопечные — голожопые
малыши с прикрепленными к спине крылышками. Эти дети
получали особенное воспитание, и к четырем годам уже поступали на
службу к Светлейшему. Он любил прогуливаться по своему Райскому
саду, созерцать прекрасное, размышлять о великом. Никто, кроме
«ангелов», не имел права дотронуться до продуктов, вещей, либо
самого божественного тела великого императора — сына Бога власти —
Нарона. Они его кормили с рук, омывали, переодевали, пели песни,
танцевали и всячески развлекали. По достижении определенного
возраста ангелов разжаловали в простые люди, снимали с них крылья
и… Мальчикам приходилось сложнее — пристроить бывшего ангела на
место, достойное его рангу, было не просто, и чаще всего их
отправляли к Отцу, на небеса. А вот девочек… Своими девочками он
награждал особенно отличившихся. И не в наложницы их брали, а
ТОЛЬКО в жены. Такая невеста считалась наивысшим даром. Мало того,
что она принадлежала самому Светлейшему, так еще и непорочна была.
Светлейший не возлежал с ними, видимо, это претило каким-то его
пониманиям, или правилам Божественности. Одно только огорчало
счастливых мужей — в случае рождения близнецов, по достижении
годовалого возраста, детей следовало передать в услужение
Светлейшему.
Размышляя о странностях и
пристрастиях, Тарг упустил момент конфликта. Он лишь заметил, как
молниеносно метнулся один из учеников к Гайту и, схватив его одной
рукой за горло, приподнял над землей. Хорошая хватка у парня —
смертельная. Руки натренированы отменно, и это не заслуга его
учебного заведения. Этот парень уже таким попал к нему, и кто его
учитель, Тарг так до сих пор и не выяснил. Хотя были у него
подозрения, и с каждым странным происшествием, коих происходило с
парнем более чем достаточно, Тарг все больше и больше уверялся в
своем подозрении.
Парень выпустил несчастного
Гайта, и ушел вместе с товарищем в сторону тренировочного полигона.
Видимо, он собирался от души погонять своего менее обученного
товарища. Похвально. Тарг улыбнулся и, переведя взгляд на
поднявшегося на ноги Гайта, заулыбался еще шире — обмочился
паршивец. Мда… Силен, стервец, силен… — это он уже думал о Ворне,
когда рука сама собой потянула на себя выдвижную полку в столе,
извлекая из ее недр пузатую темную бутыль и простой деревянный
стакан. Плеснув в него немного зеленоватого напитка, Тарг сначала
повел носом, втягивая пары, потом пригубил и блаженно зажмурился. В
голове слегка поплыло. Тело расслабилось настолько, что даже
притихла постоянно грызущая кости боль. Вновь притихла... и это
было истинное блаженство. Этот напиток — подарок одного довольно
богатого господина. Тот интересовался новеньким мальчишкой, ТАК
НЕОЖИДАННО ПОБЕДИВШИМ на арене, предлагал немалые деньги на выкуп,
но, получив твердый отказ, очень душевно просил приглядеть за
парнем, и в благодарность вручил пузатый бутыль с прилагающейся к
нему бумагой по применению. И с тех пор каждый месяц Таргу
передавали в дар два таких бутыля — волшебное зелье, снимающее боль
и дающее не только желание жить, но и возможность вновь посещать
заведение мадам Мари. Этот дар Таргу был куда дороже золота, и он
порой задумывался о том, где и как доставать его и впредь, после
выпуска парня из учебного заведения. Не вечно же сопляку быть под
его опекой, хотя… Уж очень не хотелось возвращаться к прежней
жизни. Пригубив еще раз драгоценный напиток, Тарг откинулся на
спинку кресла, прикрыв глаза. Прохладный ветерок обдувал немолодое
лицо. Полупрозрачная занавесь колыхалась, приятно задевая лежащую
на подлокотнике руку. Потянуло запахом моря и рыбы. Задремавшего
Тарга уносило в далекое прошлое.