Уверенной поступью стелились шаги по грязной,
местами вымощенной камнем дороге. Вонь. Крысы. Нищие калеки в
лохмотьях тянули руки, покрытые язвами, стонали, просили хлеба.
Крысы сновали прямо под ногами, нагло пытаясь куснуть за сапог. В
очередной раз живой снаряд, пнутый от души, взвизгнув, полетел в
сторону. Этой крысе повезло меньше, чем ее товаркам. Встреча с
ободранной стеной оказалась для зверушки фатальной. Из темных
подворотен доносились недобрые звуки: надсадный кашель, стоны
тяжело больных людей, охи и пыхтение вперемешку с матерной бранью.
Молодого,
добротно одетого парня провожали алчные, завистливые взгляды, но
обчистить этого прохожего уже больше ни у кого не возникало
желания. Как говорится — дураков нема. Жизнь и здоровье дороже.
Ходил он тут нечасто, но запомнился крепко, после первой же попытки
обобрать заплутавшего барчука, как тогда о нем подумали. «Барчук»
оказался с нравом отнюдь не мирным, добро свое отдавать отказался,
да к тому же упокоил всех нападавших. Спокойно очистил брюки от
брызг грязи и неспеша пошел дальше. О нахальном отпрыске поведали
смотрящему района в надежде, что тот найдет и накажет, но стоило
описать внешность парня, как смотрящий сначала расхохотался во всю
глотку, а потом, резко умолкнув, серьезно так сказал:
—
Этот пацан - человек Лаки. Мне не нужны проблемы. Сами виноваты,
раз не знаете, кого можно брать, а кого нет. Вон отсюда! Убирайтесь
с глаз моих, твари! Или я вас всех передавлю!
И
вот он, этот пацан, снова идет, уверенно так, спокойно, словно по
центральному бульвару, а не по самой опасной улице города.
Перепрыгнул через лужу, пролез меж досок покосившегося забора,
зашел в темноту и исчез. Следившие за парнем глаза не видели, как
он нырнул в дыру в стене двухэтажного, когда-то добротного дома.
Оказавшись внутри, в полном мраке, он сделал три шага вперед и один
вправо. Протянул руку в сторону, нащупал шнур, дернул три раза с
условленным интервалом и, сделав широкий шаг вперед, переступая
через невидимое глазу препятствие, уже спокойно пошел дальше.
Пробираясь через завалы, специально нагромождённые хозяевами этого
дома, он спустился в погреб, а там, отодвинув увесистый стеллаж,
проник в подземелье. Подобными ходами этот город был напичкан в
избытке, и, если собрать воедино все карты потайных переходов, то
можно… много чего можно — паренек усмехнулся, обдумывая эту мысль.
А у кого-то ведь возникало подобное желание, и, возможно, даже
удалось собрать какую-то часть этих карт, а они существуют, он
точно знает. Он даже в руках такую держал, однажды