Кося одним глазом на окружающую обстановку, я кожей чувствовал
шевеление в развалинах домов. Положив автомат на локтевой сгиб,
пошарив в кармане, извлек остальные военные билеты, забранные у
мертвого духа, и начал читать. Петров Андрей Александрович, так -
Майкопская бригада. Елизарьев Евгений Анатольевич - внутренние
войска (у внутренних войск и пограничников номера частей
четырехзначные, в армии - пятизначные). Всего восемь билетов. Всего
восемь жизней. Где вы, парни? Видимо, об этом никто никогда не
узнает, и будет мать до конца жизни своей плакать, нет могилы сына,
некуда прийти. Страшно все это.
Досмотрев билеты, я убедился, что нет больше бойцов из нашей
бригады и нет моих земляков. Спрятав билеты, оглядел своих
архаровцев и покачал головой, говоря тем самым, что из наших больше
никого. Они вновь отвернули свои сосредоточенные лица и начали
внимательно осматривать проносящиеся мимо места недавно прошедших
боев.
Разрушенные здания, дома, вывороченные с корнем деревья. Местами
виднелась сгоревшая брошенная техника. Как правило, это были
сожженные танки, с оторванными, отброшенными на много метров
башнями, разорванными гусеницами. БМП или БТР, у которых броня
потоньше и сами они полегче, разрывало в куски - многое зависело от
того, куда попадет гранатометчик, а также какой боекомплект
находится внутри. Некоторым механикам везло, другим - нет.
С болью смотрел на поваленные деревья, люблю природу. У человека
есть выбор. Он может отказаться ехать сюда, сесть в тюрьму за
дезертирство, купить "белый" билет, заняться членовредительством,
да мало ли на что способен хитрый ум российского гражданина. А вот
деревья или животные - это другое дело. Они ни в чем не виноваты.
Их завел, посадил человек по своей прихоти или потребности, а
другие пришли и изувечили, сломали, и ничего они сделать не могут.
Ни деревья, ни животные не могут сбежать, как-то защититься. Так
многие и приняли смерть вместе со своими хозяевами на пороге
собственного дома. Кто остался - потом съедят, потому что через
некоторое время наступит голод. Уже неоднократно приходилось видеть
людей, шатающейся походкой слоняющихся тенями среди развалин
зданий. В основном это старики, женщины среднего возраста. Все, кто
был в состоянии держать оружие и соображать более-менее трезво,
ушли в партизаны, мстить нам. Ну ладно, мы тоже будем мстить вам.
Вот и получается замкнутый круг. Каждый из нас сражается, на его
взгляд, за правое, святое дело. Каждый молится своим богам,
призывая их на помощь себе и требуя возмездия за смерть своих
товарищей, проклиная противника. Господь распределяет потери и
трофеи поровну. Ладно, повоюем. Правда, тяжело воевать с целым
народом, гораздо легче и проще с регулярной армией одного
государства, так нас учили воевать. В чистом поле выбил противника,
затем захватил город, набрал трофеев, и снова в чистое поле. А тут
как в Афганистане - воюй хрен знает сколько со всем народом, да и
не война все это, а по закону - так, плевая полицейская операция по
восстановлению конституционного порядка, а что такое этот порядок,
никто не знал и не узнает. Ладно, пока мы с духами будем крошить
друг друга в капусту, в первопрестольной кто-то здорово погреет
руки. Уж на это я насмотрелся. Для кого война, а для кого мать
родна. Хоть бы одну суку привлекли за ту кровь, что пролили уже на
бывших союзных просторах. Я не беру в расчет прибалтов - посадили
стрелочников да ментов из ОМОНа, что толку от этого. Они кроме
мести за своих товарищей ничего не поимели, а вот те, кто руководил
и давал распоряжения на данные акции, вот тем бы в пупке штык-ножом
поковырять, посмотреть в расширенные от боли и страха глаза и
оглохнуть от их крика, вдохнуть распахнутыми ноздрями запах их
крови. Вот это действительно весело, а тут...