– Мы вернемся завтра утром, чар Марэн.
И они просто ушли. Ни угроз, ни прощаний – ничего. Тобиус подошел к окну и попытался рассмотреть с высоты – на чем приехали добрые братья?
– Надо же, они действительно на этом жутком фургоне! Маговозка…
– Благодарю вас, чар Тобиус.
– Да-да, – отмахнулся серый волшебник, – не за что. Почему вы не защищались?
– Как?
– Не надо быть специалистом в магическом праве, чтобы отбиться от радикально настроенных клириков.
– Не в моем случае.
– Даже если вы некромант, чар Марэн, а вы некромант, насколько я понимаю, вы имеете право на защиту Академии. Пока не преступаете закона. Вы ведь не преступали?
Тобиус осмотрел кабинет-лабораторию некроманта. Просторное помещение на вершине башни, под самой крышей, большие окна, много шкафов, книг, магических приспособлений разной степени ценности, стеллажей с ингредиентами, чучело черного ворона, сидящее на жердочке… забавные свечи в виде человеческих позвоночников. На каждом восковом позвонке имелась цифра, и по мере сгорания можно было считать время.
– Так вы преступали или нет?
– Вы спрашиваете, практикую ли я призыв мертвых душ и создаю ли кадавров? Нет, этого я не делаю.
– Хорошо. Потому что это против законов королевства, Господа-Кузнеца и человечности…
– Вы голодны, чар Тобиус? – перебил его Марэн.
Вскоре некромант уже стоял у разожженного очага и жарил во взбитых яйцах кусочки мяса, зелени, овощей. Тобиус примостился на табурете у двери в обеденный зал и следил за его умелыми движениями.
– Итак, что заставило добрых братьев Петра потревожить ваше уединение, чар Марэн?
– Тот большой – иоаннит, я думаю, – поправил хозяин, перекладывая еду на глиняную тарелку. – Приятного аппетита.
– И все же?
Некромант вытер полотенцем руки и сел рядом.
– Они ищут некоего, скажем так, лиходея. Вы знаете, что в городах и весях Хайбордана начали пропадать люди? Преимущественно дети. Кто-то или что-то крадет их. Во сне.
– Чудовище? Демон? Колдун?
– Если бы я знал! – Марэн с хрустом дернул головой сначала в одну сторону, потом в другую. – Я веду спокойную тихую жизнь в идеальном месте, на перекрестке почти заброшенных дорог едва ли не на окраинах обжитых земель. Путники здесь редкость, ибо местечко это стоит вдали от торговых трактов, но через постояльцев я узнаю о происходящем во внешнем мире. В последнее время людей стало намного больше, и они не гнушаются моим «Кладбищенским двором», хотя я и постарался сделать это место как можно менее привлекательным. Путники сейчас боятся ночевать под открытым небом больше, чем когда-либо.