. Увы, в Японии сейчас больше не умеют красиво умирать, и я решил эмигрировать, чтобы преподать молодым парижанам благородное искусство горизонтального разрезания живота. И что же, вы думаете, из этого получилось? На это достойнейшее предложение они даже не откликнулись! Им больше нравится пулять в себя из пистолета, поглощать яд или болтаться на веревке. Я знал одного, так его вообще угораздило сброситься с башен собора Парижской Богоматери! И мне остается переводить на французский японские семнадцатисложные трехстишия. Я питаюсь исключительно подогретым рисом! О друг мой, мой бесценный друг!
Кэндзи лихорадочно порылся в карманах и высыпал горсть мелочи в сложенные лодочкой ладони Ихиро.
– Мори-сан, вы подобны босацу[20]! В знак благодарности могу ознакомить вас с результатом моих исследований: знаете ли вы, как человек тратит двадцать четыре часа в сутках?
– Я бы предпочел остаться в неведении, – ответил напуганный Кэндзи, пытаясь найти способ высвободить рукав и скорее смыться.
– Ну все-таки я расскажу: в среднем человек спит восемь часов, ест два часа, работает семь часов, развлекается три часа, ничем не занят в течение часа, полчаса, в общем, тратит на справление естественных нужд, столько же посвящает личной гигиене и в течение двух часов идет пешком.
– Блеск! Мне осталось не более часа двадцати минут на ходьбу! Моцион прежде всего. Сайонара, Ватанабе-сан, – воскликнул Кэндзи и последним решительным движением вырвался из лап продавца достойной смерти.
– Куда они все несутся в этом сумасшедшем городе? – риторически вопросил Ихиро. – И не бегут ли они навстречу своей кончине?
Но судьба в тот день была немилостива к Кэндзи. Едва он миновал бани Клюни, как снова нарвался на надоедалу.
– Мсье Мори!
Из толпы, как чертик из коробки, появилась Эфросинья Пиньо с большой корзиной. Она выскочила из толпы и как снег на голову обрушилась на Кэндзи.
– Угадайте, что надумала эта неумеха Мели Беллак! Собралась мясо вам завтра жарить без чеснока! Вот кулема, сидела бы уж у себя в Коррезе! И вот я вынуждена скакать сюда, на улицу Тюрбиго, чтобы добыть несколько долек! А мои бедные вены на ногах так и гудят, так и гудят! Как я устала нести свой крест!
– А зачем надо было бежать к черту на кулички? – проворчал он.
– Ну а то как же! Здесь же самый лучший чеснок, я-то знаю, не забыла еще те времена, когда продавала фрукты и овощи с лотка.