Спрашивается, на кой сдалось кому-то мое плохое самочувствие? Ну
почихала бы я, ну пошмыгала носом, ну чуток не поела (кстати,
разгрузочная диета моим бокам пошла бы явно на пользу), ну
снизилась бы активность... Зачем кому-то рисковать, привлекать мага
чернил, которого днем со огнем не сыскать, потом устраивать
спектакль со старушкой только ради обычного гриппа, который (и то
не факт!) обрушится бы на мою черную шкурку?
Так и не найдя ответа на этот тревожный вопрос, я, опираясь на
записи в бабушкиной тетради, провозилась весь остаток дня и вечера,
готовя специальную пасту для подавления печати. Получилось или нет
— я так и не ощутила, поэтому, плюнув на свои кривые ручонки,
решилась на крайние методы самоисцеления и покинула общежитие.
Свернув с утоптанной тропинки, я устремилась к непролазной с
виду чаще слабо благоухающих кустов жасмина, который так любил
бывший ректор. Неслышно ступая по лесной подстилке, добралась до
темнеющего впереди забора и, перехватив полотенце поудобнее,
полезла по стволу молодой яблоньки наверх.
Перекидывая через сколоченные вместе доски ногу, поймала себя на
мысли, что это уже второй забор за сегодня, и почему-то улыбнулась.
Спрыгнув, глянула на ректорский дом. Света не было ни в одном
окошке, и даже лампочка над верандой, всегда горевшая у Варениуса,
сейчас была потушена.
По заверениям горгульи, Итон-Бенедикт не слишком жаловал домик
бывшего ректора, предпочитая коротать вечера и ночи в своей
городской квартире в объятиях той самой женщины с омерзительно
сладким парфюмом. Хоть бы ей кто намекнул, что выливать на себя
весь флакончик чревато большими проблемами! Осам и пчелам ведь не
объяснишь, что это просто духи.
Обогнув грядки, оставшиеся от прежнего хозяина, я приблизилась к
бассейну с темнеющей во мраке ночи водой. Кинув полотенце к
бортику, торопливо начала раздеваться, спеша поскорее окунуться,
вылезти и убежать к себе в комнату, чтобы потом пить горячий чай в
компании Кики и заскочившего на огонек Шархая.
В принципе, для снятия печати было достаточно опустить в
анти-источник только руку. Но, вспомнив первое правило
проклятийников — «Кто рискует, тот долго не живет» — решила, что
разумнее выкупаться полностью.
Завязав волосы в пучок, я осторожно коснулась ногой поверхности
воды и, поколебавшись пару секунд на краю бортика, смело прыгнула
вперед.