выручкув такие вот минуты. Законтрущоб. Закон, по
которому выживает либо сильнейший, либо тот, кто не лезет в чужие
дела. Мне уже третий десяток, но до сих пор в голове не отложилась
одна простая истина: не помогай чужаку в беде.
— Эй! Мужики, вы
бы оставили её в покое. Не дайТриединыйумрет,
зачем вам грех на душу?
— Чё?! — Одна из
тварей в человеческом обличии обернулась на голос и, заметив меня,
скривила рожу, а затем, сплюнув,— Свали
каотсюда, пока сам не огрёб! Хе-хе… — И, наклонившись,
он начал шарить руками по земле, подбираяувесистый булыжник.
— Тыть кто
таковой будешь? Ать? — слегка заплетающимся голосом спросил второй,
который как раз, смеясь, убеждал девочку, что «красть
нехорошо».
Ещё один мужик
стоял, облокотившись на одну из стенэтогонебольшого
тупика, и, сложив руки на груди, не участвовал в травле и просто
наблюдал.
«Приезжие или
местные?» — такая мысль пришла мне в голову, так как я не узнавал
этих четверых. Трест считался хоть и небольшим городом, но успел
расползтись по горным склонам на приличное расстояние и разрастись
до двух и трёхэтажных домиков благодаря тому, что в местных шахтах,
вокруг которых его построили, ещё оставалось много залежей руды и
полезных минералов, так что здесь можно было встретить много
всякого народу.
— Вы торговцы? —
вырвалось у меня.
Я тянул время.
Каждую секунду разговора сжавшийся грязный комочек не получал
пинков.
— Нет, я не
понял, —пробормоталхудощавый обладатель камня, нахмурив бровии
буровяменя
взглядом,явнозверея от того,
что какой-то урод (то есть я) мешает им развлекаться. — Ты чё,
бессмертный? Сказано тебе, вали отсюда!
Подобранныйимбулыжникполетел в моюсторону, и, если бы
метающий не былнастолькопьян,возможно бы
ипопал.
«Ну и что
отвечать на такую вот приветственную речь? Мол, жалко ребенка? Не
по-мужски это? Да и не по-человечески, в конце-то
концов…»
Пытаться
объяснить это тем, кто позволяет себе такое, — всё равно что
пробовать перекричать водопад.
Хотязамоимиплечами
ибылбоевой опыт, но после войны у меня,как и у всех
служивших, было забрано строевоеоружие,а без своего копья и щита боец я так
себе. Да и на войне, пушечное мясо
— вот роль, что была отведена мне и тысячам других молодых парней.
Как тот, кто чудом выжил в кровопролитном сражении, я уже
благодарил судьбу за свою удачу мечтая поскорее вернуться к мирной
жизни.