Выйдет ли у меня? Несколько месяцев
назад ничего не получилось. Но тогда пришедшие за мной знали
слишком много правды, а дед не знает ничего. Как не знаю ничего и
я. И мне осталось лишь пожать плечами и перехватить Пронзатель
одной рукой:
— Почему не может? Так было нужно. Вы
не верите мне?
Мгновение и на моей ладони оказался
жетон внешнего ученика, который я демонстративно надел на шею. Но
этого мало, и я усмехнулся, так самодовольно, как только мог:
— Можно ли стать ключом к городу, не
получив знаний?
Теперь дед поглядел вправо, где
сражались ватажники и Мириот, хрипели Воины и лежали мёртвые.
— Не верю. С чего бы Совету
использовать этого выскочку и его шавок, давать ему в руки силу, а
не поступить так, как раньше?
— Мне ли знать мысли своего учителя?
Я всего лишь выполняю его приказы. Но с вами в растерянности уже я:
вас не должно было быть здесь, но и вы сами в замешательстве. Мне
кажется, что произошло недоразумение. Не лучше ли нам остановиться,
старший?
— Остановиться? Когда ты убил
стольких моих людей? А ты наглый, щенок.
— Это всего лишь наёмные бойцы,
верно? Вы получите компенсацию от учителя, — мгновение подумав, я
надавил сильнее. — Если прекратите разрушать его план.
— И кто же твой учитель? Улий?
Едва заметная насмешка скользнула по
губам деда Бравура, и я усмехнулся в ответ, благодарный своей
памяти и случившемуся когда-то разладу с Мириотом:
— К чему мне быть учеником такого
слабака? Он недостоин меня. Мой мастер — уважаемый Равой.
Киртано рявкнул:
— Остановитесь!
Шум схватки почти тут же смолк. А в
нашу сторону раздражённо обернулся тот из врагов, что точно был
Воином девятой звезды и бился с Мириотом:
— Отец!
— Погоди. Слишком уж погано ухмылялся
Раут, когда рассказывал об этом месте, — отмахнулся дед, которого я
так отчаянно пытался обмануть, и жестко сказал мне. — Такие вещи не
из тех, которым можно легко поверить. Просто назвать имя одного
из...
Он замолчал, явно желая, чтобы я
продолжил его фразу. Вот только я не мог. Мне не было дела до того,
чьим подсылом меня когда-то посчитал Мириот, я ни о чём не
спрашивал его после. Дарсов дед. Хорошо, что на таком холоде не так
сохнут губы от волнения, и я сумел удержаться от того, чтобы
облизать их, выдавая себя. Хорошо. Хорошо. Мне нужно не так много.
И я улыбнулся: