– Тогда зачем тебе моя душа?
– Затем, что она у тебя есть. Считай, что это дар, которым можно воспользоваться, как ты сейчас, или просто спустить в унитаз. – Женщина снова забрала у него дотлевающую сигарету, затянулась, попыталась вернуть.
– Оставь себе, – отмахнулся Дуган, закуривая новую.
– Хорошо, – женщина широко улыбнулась.
– Да, – Дуган улыбнулся в ответ. – Могу угостить пивом. Кажется, в машине кое-что еще осталось… – он забрался в кабину, отыскал бутылку пива. – Вот… – Дуган растерянно огляделся. Перекресток снова был пуст. Или же был пуст всегда, а все эти видения всего лишь алкогольное отравление? – А плевать! – Дуган открыл бутылку пива, сделал пару глотков, сел за руль, включил зажигание, понимая, что ехать все равно не сможет. – На все плевать! – проворчал он, откидываясь на спинку жесткого сиденья.
Снов не было. Лишь какие-то разрозненные мазки кисти по разноцветному холсту. Иногда эту кисть держала рука Микелы, иногда старика Пирса. В последнем Дуган не сомневался, потому что старик рисовал боксерский матч, зал, наполненный людьми, поцелуй блондинок. Детальность поражала и начинала сводить с ума. Дугану казалось, что он не только видит эту картину, но и сам присутствует там. Нужно лишь присмотреться, и он отыщет себя в толпе – где-то там, в самом центре, затерянного среди возбужденных мужчин и женщин. Дуган вздрогнул, почувствовав, как глаз цепляется за знакомые черты. Его черты – Дугана Белфорда. Человек на картине был чуть старше, одет по моде шестидесятых, пострижен и причесан, но сомнений не было – это был он. Дуган снова вздрогнул, проснулся.
– Нет. Не может быть, – пробормотал он, все еще не избавившись от обрывков сна. – Так не бывает, – решительно заявил он себе, однако, вернувшись домой, так и не смог избавиться от желания снова изучить картину. Только теперь не ту картину, что снилась ему, а ту, что висела на стене в его комнате.
Он лег на кровать и долго убеждал себя, что у него похмелье и лучше будет немного поспать. Убеждал, изучая картину с кровати. Лица в толпе были слишком крохотными, чтобы видеть их с такого расстояния, поэтому при желании можно было различить знакомые черты чуть ли не в каждом светловолосом посетителе, пришедшем на матч.
– Да ну к черту!
Дуган поднялся на ноги и подошел к картине. В нос ударил запах краски. В глазах зарябило от множества лиц. Но никого похожего. Даже близко. Дуган выругался, вернулся в кровать, попытался заснуть, услышал, как хлопнул входной дверью отец, уезжая на работу, снова выругался.