— Ну вам вообще потребовалось два
года, чтобы найти своих женщин, так что мы просто волшебники, а вам
еще учиться и учиться.
Теперь уже у Рэнульфа зубы терлись
друг о друга, но он быстро справился с собой.
— Красивую девочку ты себе нашел!
Поздравляю! Приглашаю клан Морруа в гости к Макгрантам.
Заметив, как напрягся Рене и уже
качает головой. Рэнульф коротко пояснил.
— Посмотри на нее, она еле держится
на ногах. У нас она отдохнет и придет в себя, мои девочки ей в этом
помогут.
Рене задумался лишь на минуту, все
это время, зарывшись в мои волосы, тяжело вдыхал аромат и все
крепче прижимал к себе в явной попытке успокоиться.
— Хорошо! Мы с благодарностью
принимаем ваше приглашение и в будущем в долгу не останемся. Я
клянусь честью, Макгрант, что твоя сегодняшняя помощь моей паре не
останется не оплаченной.
Рэнульф хитро улыбнулся краешком губ
и ответил.
— Мы скоро загоним вас в долговую
кабалу! Уже две женщины вам достались, благодаря нам.
Рене опасно усмехнулся в ответ и
небрежно ответил.
— Это мой личный долг лично тебе,
Рэнульф. А долгов у клана Морруа перед Макгрантами нет. Ты забыл,
что наша первая леди подарила тебе лично и твоему племяннику двух
самок. Тех, кого ты никогда не думал встретить вновь, и ты еще
считаешь, что мы что-то должны вам?!
— А ты не забыл Рене, что Милана моя
приемная дочь?!
— Нет, Рэнульф, Совет так и не успел
законно ввести ее в ваш клан, так что она истинная дочь клана
Морруа. Без обязательств и долгов! Извините меня, Глава, но мне
надо поздороваться с одним псом. Оплатить все долги перед ним.
Боюсь, правда, после этого стая останется без вожака, и вам
придется принять ее остатки под свое крыло, как и прилегающую
территорию. Но я избавлю стаю Дурси от всех представителей этой
семейки.
Я вцепилась в ворот его куртки и
быстро заговорила.
— Рене, Эмма — жена Вульфа, она меня
защищала. Дала возможность сбежать и добраться до соседней стаи,
где я и встретила Макгрантов. Я так ошибалась на ее счет, а ведь
это из-за меня погиб ее сын. А теперь у нее есть дочь и она совсем
маленькая. Не трогай их!
Его мрачное лицо и глаза, в которых
кипела ярость с желанием убивать, меня не напугали, лишь заставили
сильнее прижаться всем телом и мягко, с нежностью и любовью,
коснувшись его лица и губ, прошептать.
— Больше всего боялась никогда не
ощутить твоих рук на моем теле. Не услышать твоего удовлетворенного
рычания и не почувствовать твоего волшебного запаха. Не успеть еще
раз сказать, как сильно я тебя люблю и не услышать, как ты тоже
самое говоришь мне. Пожалуйста, Эмма и Кендис Дурси невиновны. Не
трогай их!