При встрече, как и предсказала Милана
Морруа, пара Тьерри, теперь уже моего главы клана, которая обладает
даром находить две половинки для людей и веров, Рэнульф и Ник нашли
в лице Менди и Ирисс своих истинных. Правда Николасу не так повезло
как Рэнульфу, потому что Ирис только семнадцать, вернее повезло,
конечно же, но он пообещал Менди и родителям девочки, что подождет
еще пару лет, прежде чем предъявит на нее свои права. Правда, как я
заметила, Ирис до потери пульса влюблена в Ника и, думаю, с
ожиданием скорее не согласится она, чем он. А в том, что она сумеет
его соблазнить и сделать полностью своим, я не сомневалась. Ее
голубые глаза смотрели на любую женщину как на соперницу и
искрились ревностью. Сомневаюсь, что Ник вообще теперь заметит хоть
одну женщину, ведь он, не отрываясь, с наслаждением и любовью
следит за Ирис.
Рэнульф за Менди не следит, он просто
таскается всюду за ней или чаще всего просто носит ее на руках.
Ведь он искал ее больше семисот лет, а теперь нашел и боится до
безумия потерять вновь. Сначала Рэнульф с Миланой, а потом с Менди
почувствовали, что она перерожденный дух его погибшей жены, которую
семь веков назад сожгли на костре церковники, а затем она
возродилась вновь. Мне показалась нереальной эта история, красивая
сказка, да, но Рэн с Менди и Ник свято в нее верят, и я не стала
спорить с ними. Пусть верят во что хотят, главное, что они любят
друг друга. Да и тот факт, что вер может иметь только одну истинную
половинку и, потеряв ее, больше никогда не обретает другую, говорил
в пользу их сказки о реинкарнации.
А ночью Рене успокаивал свои совсем
не железные нервы. В его руках я плавилась, умирала и рождалась
вновь и вновь. Мы очень рано покинули остальных оборотней, с трудом
дождавшись конца ужина. Потом, закрывшись в отведенной для нас
комнате, некоторое время просто лежали на огромной кровати, тесно
сплетясь в единое целое, и наслаждаясь, теплом друг друга.
Ощущением тела и запаха друг друга, просто уже тем, что можем
прикасаться, обнимать, ласкать и любить. Мы оба живы и рядом. Рене
поглаживал меня, сначала медленно делясь своим теплом с каждым
сантиметром моей кожи, не пропуская ни одного участка. Потом с
мрачным яростным лицом изучил каждый синяк на моем теле, зализывая
их языком, потом, к моему изумлению и некоторому шоку, обнюхал всю
меня и удовлетворенно выдохнул.