— Не стоит торопиться, Умрендин. Встанешь на колени позже, когда придет
время отрубить твою тупую башку.
— Это мы еще поглядим, кто кому башку отрубит.
— Непременно… Я даже обиделся б, если б ты сейчас извинился и принес
нам присягу верности. Проделать такой путь и не подраться — считай, день зря
пропал.
— О, насчет этого не волнуйся. Драка будет. Иди сюда… и своего
человечка приведи. Будем тянуть жребий.
Наверно, мне стоило тоже что-то сказать, но я промолчал. Вся эта
словесная перепалка ничего не стоила. Слова и не больше. Попридержу злость до
того часа, когда заговорит сталь.
Возле костра, к которому мы подошли, сидело двое.
Ух, ты! А я еще считал Гулгадара здоровяком. Да каждый из этих двоих
мог спокойно сойти за младшего брата Хозяина Трех Деревень. Метра по два с
гаком роста, а в плечах, что называется — сами себя шире. В мощных лапах
литровые кружки кажутся рюмками. Клыки — вепрь позавидует.
— И ты хочешь сказать, — смотрят на меня с брезгливым любопытством, —
что вот в этого недоросля вселился дух самого Оркгрима Мудрого? — недоверчиво
произносит один из них. — Неужто никого более подходящего не нашлось?
— А ты, Тобехо, хочешь назвать меня лжецом? — рычит в ответ Гулгадар.
— Нет, брат. Не хочу… Но ты же мог и ошибиться?
— Это видело все племя Черноногих, — не меняя тона, отвечает мой
побратим, — и Богморна лично объявила этого человека Великим вождем! А я —
своим когруэнтом. Так что, оскорбляя его, вы оскорбляете и мою кровь.
Этого в доставленном воронами известии, видно, не говорилось. Потому
что орки озадаченно переглянулись. Когруэнт — это серьезно. Ни один орк не стал
бы смешивать свою кровь с обычным человеком. Значит, и остальное тоже может
быть правдой. Так что насмешливость на зеленых мордах уступила место
задумчивости. Вот только думать орки не любят, и все непонятное вызывает у них
лишь ярость.
— Плевать! — прорычал Тобехо Безухий. — Можешь хоть с троллем
брататься. Зароем вас вместе, и все дела.
— Зарывал один… — фыркнул Гулгадар. — И костей гиены не оставили… Чем
языком молоть, лучше в круг выходите.
— За этим дело не станет… — Умрендин Большой Топор был более спокойный.
— Но надо сперва жребий бросить, кто с кем сражается. Кто кого выбирать будет?
Вы нас или мы вас?
— Без разницы, — пожал плечами побратим. — Главное, поскорее.