Сокращая путь, следопыты повели нас через лес эльфов. И хоть тропы
выбирали достаточно протоптанные, сыновьям степей тут неуютно. Они с опаской косятся на густые кроны
деревьев, где могут прятаться эльфийские лучники, и ворчат. Но негромко. После
того как Гулгадар зарубил парочку наибольших смутьянов, дисциплина в войске
железная.
— Зачем вы здесь? — неожиданно доносится до меня голос откуда-то
сверху. — Между нашими племенами нет вражды.
— Отстань, длинноухий! — отвечаю нарочито грубо, как и положено вождю
орков. — Никто вас не трогает. Мы идем к гномам. И так — короче.
— А если кто-то из твоих воинов решит иначе?
— Если ты воин, то зачем задаешь глупые вопросы? — отвечаю в том же
тоне, потом сжимаю бока Вислоухой и направляюсь в голову колоны.
Все что надо, сказано. Если эльф не дурак, а среди долгоживущих такие
не водятся, то в моих словах было все: и разрешение убивать тех, кто захочет
поохотиться на эльфов, и предупреждение гномам. Зуб даю, что горных коротышек эльфы
еще сегодня предупредят, и они будут готовы к встрече. Как раз то, что мне
надо. Поскольку задача стоит, говоря откровенно, сократить поголовье орков... А
победят они при этом или проиграют — мне без разницы.
Угу, вот такое я живое воплощение самого могущественного шамана,
посмертно избравшего меня своим приемником. Дух Оркгрима Мудрого, небось, в
гробу переворачивается или где он там обитает, видя, что я творю, прикрываясь
его именем.
— Двуликий! — останавливает меня кто-то из орков, мимо которых я
проезжаю. — Скучно!
— И че? — делаю морду кирпичом. — Прикажешь спеть для тебя… или
станцевать?
Дружный хохот показывает, что орки оценили шутку. Даже тот, что окликнул,
скалит клыки.
— Не… — мотает головой. — Места знакомые. Тут неподалеку деревенька
эльфийская. Разреши мне с друзьями поохотиться на длинноухих? Мож, девочку
какую поймаем. Все веселее.
— Да, развлекайтесь… — пожимаю плечами. — Только если эльфы будут не
слишком гостеприимными — пеняйте сами на себя. Из-за вас задерживаться не
станем.
Никак не привыкну, что с орками надо разговаривать коротко и понятно.
Если в предложении больше пяти слов — они только глазами хлопают.
— Чего? — таращится на меня, как на заморское диво «активист».
— Если убьют, — говорю медленнее, — ваши проблемы. Так понятно?