А гадалка тем временем осмотрела мою ладонь и уверенно
произнесла.
—
Возвращаешься ты с войны, соколик. Да только дома тебя не встретили. Много крови
ты видел и своей пролил. Отдохнуть бы тебе, яхонтовый мой, да некогда. Очень ты
другим нужен. Ждут — не дождутся. Уж и глаза все проглядели, а тебя все нет и нет.
Поспеши, родненький. Не теряй зря время-то… Вон и автобус твой отходит. Беги, соколик!
Успеешь еще!
Как-то
она совершенно незаметно сумела меня развернуть вокруг себя таким образом, что оторвав
взгляд от безбрежного декольте, я увидел прямо перед собой распахнутые двери автобуса
и без раздумий запрыгнул на подножку.
Дверь
с шипением закрылась, и мы поехали.
Извернувшись
всем телом, я оглядел сквозь пыльное окно привокзальную площадь, но изящной и волнительной
эмблемы печали и любви так и не увидел. Красавица цыганка исчезла, словно и не было
ее тут никогда. Или все это мне только пригрезилось? От жары и усталости… М-да.
Совсем оголодал, видать…
Тем
не менее, рейс оказался именно тем, на который я собирался брать билет. По случаю
пятницы, автобус, как обычно, захватили студенты, торопящиеся после учебной недели
отдохнуть под отеческим кровом, а так же восполнить запасы сожженных калорий обильными
материнскими борщами и котлетами.
Эти,
правда, оказались какими-то не типичными бурсаками. Словно последней парой у всех
были занятия драмкружка. И они, спеша на автобус, не успели толком переодеться.
Во всяком случае, современная одежда, особенно у девушек, вольным стилем смешивалась
с деталями средневековой моды. А у одного парня, как мне показалось, даже кольчуга
была надета под курточку. В такую-то жару?! Кроме того весь проход между креслами
оказался загроможден объемными рюкзаками и баулами. Прямо, не студенты, а мешочники-челночники…
Свободным
оставалось только одно место — на кожухе мотора, рядом с водителем, вперед спиной.
Не самое комфортное, но все-таки внутри салона, а не на броне.
Оплатив
проезд, я устроился поудобнее и решил вздремнуть.
Расхожая
поговорка «солдат спит, а служба идет» исправно работала и на гражданке. Тем более,
вариантов все равно не было. Разве что глазеть по салону? Но излишним любопытством
я никогда не страдал, и поэтому не находил забавным прислушиваться к чужим разговорам.
Ну, воркуют себе парень с девушкой на сиденье справа от меня, так примерный текст
их разговора известен любому, почти дословно. Собственно, как и у той, ругающейся
громким шепотом, парочки, что разместились через проход и на три ряда дальше. И
четверка парней оживленно шлепающих по чемодану картишками, — словно кадры, скопированные
из моей собственной жизни.