Манюша внимательно слушала деда. Несколько раз порывалась перебить, но Кирилл останавливал ее жестом. Многозначительно поднимал вверх указательный палец и замирал, хитро улыбаясь, как будто собирался поведать тайну. Он проделывал это часто со своими студентами в аудитории. Отработанный прием срабатывал безукоризненно и на лекции, и в кругу семьи.
– Деда, а почему люди зимой умирали? – наконец спросила внучка, после того, как дед замолчал надолго и не остановил ее очередной любопытствующий порыв.
– От холода и тоски, – ответил Кирилл.
– Глупые люди, – разочарованно констатировала Манюша.
– Почему глупые? – опешил Кирилл.
– Ну, потому, – объяснила внучка. – Ведь можно перебраться туда, где тепло. Птицы, вон, улетают. А почему люди не уезжали туда же, где вечное лето? Туда, куда мама с папой полетели?
– Согласен, твои мама с папой – действительно перелетные птицы, нигде надолго не задерживаются, – не смог сдержать сарказма Кирилл. – Замечу, что долетели они до вечного лета за двенадцать часов. В древности преодолеть такое расстояние можно было только за несколько месяцев. Все-таки, люди – не птицы. Пока добрались бы без самолета, уже и здесь зима бы закончилась. И путешествовать раньше было крайне небезопасно. Да и сейчас опасности подстерегают. Помнишь, как бабушка молилась, пока мама не позвонила и не сказала, что самолет сел благополучно? Вот то-то же.
– А те, кто живут в вечном лете, они снега, получается, совсем не видят? – поинтересовалась Манюша.
– По статистике, – сухо ответил Кирилл, забыв, что он не в институте, – более половины населения земного шара никогда не видели снега живьем. Только на фотографиях и в кино.
– Жаль.
– Жаль, что не видели?
– Жаль, что не все живут в вечном лете, – разочарованно вздохнула внучка.
– Не согласен. Разглядывать снежинки своими глазами – это невероятно интересное занятие.
– Хорошо. Пойдем смотреть.
– Идите чай пить, – раздался громкий голос Тони с первого этажа. – Сколько вас ждать можно?
Кирилл с Манюшей понимающе переглянулись и направились вниз, прихватив мокрые дедовы штаны и носки. В кухне на большом круглом столе уже стояли чашки. В центре разместился заварочный чайник и блюдо с пирогом. В углу гудела печка. Рядом с ней Тоня развесила взятые из рук мужа мокрые вещи.
– Может, хватит топить? – сказал Кирилл, глядя на сложенные на полу дрова. – Жарко уже.