– Еще как покоришься! Быть со мной тебе предначертано судьбой. Я это видел в магическом кристалле.
– То, что ты в нем видишь, – сплошная ложь. Ты выдаешь желаемое за действительное. Никаким предназначением тут и не пахнет.
Он лишь улыбнулся, и улыбка его, как и голос, была исполнена обольщения.
– Вместе мы станем править этой землей – и всеми прочими, стоит лишь захотеть. Ты будешь носить тонкие яркие ткани и украшать себя драгоценными камнями.
Он сделал круговой взмах руками. Тейган так и ахнула: на маме оказался богатый, из роскошной красной ткани, наряд – такой впору королеве носить. Россыпь бриллиантов и золотая корона, тоже вся усыпанная камнями.
Сорка, так же быстро, щелкнула пальцами и вновь оказалась в своем простом плаще из черной шерсти.
– У меня нет ни нужды, ни желания носить твои яркие одежды и блистать. Оставь меня и мою семью, иначе познаешь на себе мой гнев.
Но он рассмеялся, смех его звучал дружелюбно и радостно.
– Не странно ли, душа моя, что мне нужна только ты и никто иной? Ты со своим огнем, красотой, могуществом. И все это предназначено мне.
– Я женщина Дайти и всегда ею останусь.
С негодованием Кэвон щелкнул пальцами.
– Дайти больше интересуют его набеги и турниры, его ничтожные войны, чем ты или детеныши, которых ты ему принесла. Сколько минуло лун с тех пор, как он в последний раз делил с тобой ложе? По ночам ты мерзнешь, Сорка, я это чувствую. Со мной ты познаешь наслаждения, о которых и не слыхала. И я сделаю из тебя нечто большее, чем ты есть. Я сделаю из тебя богиню.
Подобно стелющемуся по земле туману ей в душу закрался страх.
– Да я скорее сама на себя руки наложу, чем лягу с тобой в постель! Ты просто жаждешь большего могущества.
– А ты – нет? Глупо. Вместе мы сокрушим любого, кто станет на нашем пути, заживем как боги, станем равными богам. И ради этого я дам тебе то, чего больше всего жаждет твоя душа.
– Моя душа для тебя потемки.
– Ты понесешь ребенка взамен утраченного. Моего сына, которого ты родишь. И он будет наделен таким могуществом, какого не ведал никто в прошлом и не узнает никто после него.
На Сорку нахлынуло горе утраты, а еще – страх, жуткий страх оттого, что он посеял в ней крохотное семя желания. Желания ощутить в себе росток жизни, сильный и настоящий.
Кэвон почуял этот страх и шагнул ближе.