1 испытаю, будет борзеть. А если не проникнется, то
всей смене дам, гм, просраться. Через коллектив до совести
достучусь, вот увидите.
Я хрюкнул
от смеха и принялся высматривать наконец-то поданный нам сигнал
посадки. Дежурный увалень поднял у свободного пятачка на флагштоке
матерчатую колбасу ветроуказателя и зажег зелёную дымовую шашку. Я
потихонечку прибавил оборотов и дирижабль началвыплывать на лётное поле.
— Смотри,
Антоша, — дернул я парня. — Ветер небольшой, дымный след видишь? И
почти точно на нас идет. Колбаса мало информации дает, обвисла.
Гудани ему разок на одно деление, пусть дымовуху свою
убирает.
Антоша
осторожно потянул и тут же отпустил рычаг ревуна, и на земле
засуетились, засовывая шашку в дежурную бочку с водой.
—
Садиться будем с пробегом, — предупредил я Арчи. — На пятачок. Будь
готов.
— Всегда
готов, — без шуток отозвался тот, двигая руками рычаги переключения
насосов перекачки балластной жидкости и потихоньку ровняя нас по
горизонту.
Я
потихоньку подводил «Ласточку» к посадочной площадке, сбрасывая
высоту и контролируя скорость. В отличие от «Касатки», она вела
себя послушно и не была такой дубовой в управлении, чутко реагируя
на мои усилия. Антоша возбуждённо сопел рядом, вцепившись впоручни и приплясывая от
восторга.
— Ноги
согни, — приказал ему Арчи. — Да не так, присядь чутка. Сегодня
тихо, но в следующий раз, если ветер сильный будет, при посадке
лучше в каюте на койке сиди. Можем удариться, тогда мало не
покажется. И вообще при посадке и при взлёте лучше сидеть наодном месте, центровку не
нарушать.
—
Моторный отсек! — прокричал я в переговорную трубу. — Приготовиться
к посадке!
— Вот
сейчас Далин в свое кресло садится и пристёгивается, — объяснял
Антоше маг. — Он же там не видит нихрена, а мы его
предупреждаем.
—
...отов! — донёсся из трубы рык гнома, и я начал подводить
«Ласточку» к посадочному знаку.
Не спеша
сбросил скорость почти до пешеходной и, крутя верньер малого
изменения усилий силового щита, начал притираться.
— Видишь,
он набалдашник на рукоятке крутит? — тем временем выделывался Арчи
перед Антошей, не отводя напряжённого взгляда от приборной панели.
— Рукоятка эта нашу, как бы это сказать, надутость корректирует,
что ли, но грубо и сильно. А набалдашничек на ней этот покрутишь, и по чуть-чуть плавучесть
меняется.