— Я не, я
у родных заночую, — пришлось отказаться мне. — Утром буду как
штык.
— Я тоже,
— присоединился Арчи. — По бабкиным делам надо успеть, ночевать
сюда приду, Антоша борщ обещал.
— Ну
тогда вперед, — поднялся гном на ноги. — Я сначала по регламенту
пробегусь, потом в штаб, расскажу про наши приключения, потом к
сослуживцам загляну, узнаю как дела и вообще, как они жить дальше
думают.
Далин был
чрезвычайно основателен и любил всё делать по порядку, что нам было
только на руку. Всё дружинное командование его знало и уважало, мы
там были бы сбоку припёка. Да и что, по большому счету, могла
сделать дружина? Ну, пожалуемся мы им на горячийприём, посочувствуют они нам, вот и
всё. Местный расклад они знали лучше нас и могли лишь скрипеть
зубами от злости. Время, когда можно было бы навести порядок,
безвозвратно упущено, и для дружины это не было секретом. Тут
требовалась княжеская воля, не меньше.
Далин,
когда служил в дружине, предводительствовал тут над командой
аэродромного обслуживания и охраны в чине старшины, так что ему и
карты в руки, а я даже заморачиваться не хочу. Да и местный главарь
дружинников, майор из гномов со смешным именем Дори,
был его сослуживцем по
учебке.
Магическая валерьянка наконец подействовала, я
успокоился и, уйдя в свою каюту, принялся собираться. Переоделся,
нацепил пояс с револьвером, перекинул через плечо ремень сумки со
своими вещами и гостинцами для тётки и потопал вслед за гномом.
Далина на полосе уже ждала целая
делегация из немалых аэродромных и служивых чинов, никогда такого
раньше не было, поэтому я, облегчённо вздохнув, проскользнул мимо
них с деловым видом прямо на проходную.
Наконец с
удовольствием закурив на улице уже за забором, я для начала
отправился в архив, рассчитывая застать там Виктора Михайловича.
Слава богу, архив находился на выселках у рудника, которые
контролировала дружина, так что опасаться не приходилось.
Патрулей по пути встречалось
много больше обычного, и то хлеб, а я уж думал, что совсем служивые
мышей не ловят. Наддав ходу и перескакивая многочисленные лужи на
грунтовой дороге, так как время близилось к вечеру, я практически
подбежал к зданию архива.
—
Здравствуйте, — поздоровался я с курившим на крыльце стареньким
сторожем. — Виктор Михалыч у себя?
—
Здравствуй, Тёма, — подслеповато прищурившись, признал меня дед. —
У себя ещё, бегом беги и застанешь его, а то уходить уж все
собрались, поздно уже.