Примечание 3: в случае принятия вами на себя долга игрок
Стрелок не вправе требовать от вас услуги, оказать которую вы не
способны по объективным причинам
Да уж, вот она, оборотная сторона статуса ками! Там, где обычный
игрок может отделаться от благодетеля банальным «Аригато!», ну или,
в крайнем случае, попробовать поторговаться, мы вынуждены поступать
строго по установленному шаблону.
– Благодарю, Стрелок, – вдавив кнопку «Да» (насчет размера
больше ожидаемого, это, без сомнения, был бы уже перебор),
по-попугаичьи грассируя, произнес я навязанную системой фразу. –
Теперь я твой должник. Трижды можешь рассчитывать на мою
помощь.
– Фига се, а он у нас, оказывается, говорящий! – присвистнула
девушка. – А что касается помощи… – она коротко стрельнула глазами
на Кииоши-сама – старец хранил невозмутимость. – Очень кстати! Мне
как раз кое-что позарез нужно от этой постылой игры!
– Долг все еще целиком на тебе, – констатировал Сэнсэй, коротко
скользнув взглядом по моему «нимбу». – Стрелок попросила нечто
неисполнимое?
Одетый в белое каратэги без единой нашивки, Владимир
Александрович сидел за столом в тренерской Дворца и, задумчиво
постукивая пальцами по обложке очередного регистрационного журнала,
внимательно слушал рассказ о моих злоключениях.
– Сделать из нее Проснувшуюся, – кивнул я. – Судя по всему, ради
этого она и поступила в ученицы к Кииоши-сама, но, как видно,
процесс там подзатянулся. Кстати, старец, по-моему, был слегка
уязвлен, когда его ученица попыталась, воспользовавшись ситуацией,
«срезать путь», – окаменевшее лицо непися явственно предстало перед
моим мысленным взором, и я не смог сдержать саркастической усмешки.
– Так или иначе, система заключила, что это свыше моих сил – и я
отказался.
– Все верно, – подтвердил Сэнсэй. – Теоретически, немного
подучившись, ты мог бы взяться за подобную задачу, но Кииоши-сама
всяко управится с ней быстрее.
– Вы знали, что он возродился? – спросил я. – Кииоши-сама.
– Как-то не интересовался этим вопросом, – пожал плечами мой
собеседник. И после короткой паузы добавил. – Теперь допускаю, что,
может, и напрасно.
– Напрасно? – само собой вырвалось у меня. – Почему?
Объяснять Владимир Александрович не торопился, как видно,
размышляя.
– Тебе ничего не кажется странным во всей этой истории? – задал
он в итоге вместо ответа уже свой вопрос.