не исключено,чтодаже
больше, не помню, если честно. Второго, стоило емунаброситьсяна меня, убила мама кухонным ножом. После этого
мы затащили трупы в подпол, снова спрятались там сами,предварительнораскидав все вещи и мебельи оставив входную дверь
открытой, словно дом уже
обнесли. Меньше чем через сутки ульманцы покинули город, и мы
выбралисьоттуда.— Альвин замолчал и
вопросительновзглянул
на меня, очевидно интересуясь, удовлетворил ли он мое
любопытство.
Я ехала, тупо глядя перед собой и пытаясь
представить, каково это — проломить голову насильнику матери, а
потом сутки просидеть в темном холодном подвале с двумя трупами под
боком и надеяться, что тебя не найдут.
— Вашевысочество? —Вголосе
моего телохранителяпроскользнулобеспокойство, и я, попытавшись стряхнуть с себя
оцепенение, зажмурилась и помотала головой. Конечно, я непребывалав иллюзиях насчет мира, в который попала:
никаких тебе единорогов, какающих бабочками. Войны, болезни,
смерти, дети-сироты, боги-паразиты — все это было вполне ожидаемо.
Реальная жизнь без прикрас, как она есть. — Вашевысочество, вы в порядке?
Альвин осмелился даже коснуться моей облаченной
в латную перчатку руки, и я закивала, проморгавшись от внезапно
набежавших слез.
— Да-да, Альвин. Я в порядке. Скажи, а те, кого
увели в плен… что с ними стало?
— Отец рассказывал, что они столкнулись с
уходящими из города прямо на окраине предместья. Когда
ульманцам стало ясно, что уйти с товаром им не дадут, они
согласились на переговоры, но это были не те переговоры, которых мы
ожидали. Ульманцы потребовали дать им уйти, и тогда
пленниковониотпустят перед самой границей
живыми. Иначе всех попавших в рабство убьют до того, как в битве
умрут их пленители. Отец не знал, в плену мы, погибли или остались
живы в городе, но понимал, что стоит дать противнику дойти до
границы, и там их встретит настоящее ульманское войско, а не этот
отряд, и никого уже будет не вернуть, потому отдал команду к атаке.
Спасти удалось лишь чуть больше половинывзятых в
плен — остальным успели перерезать горло. Подошедший на помощь
второй отрядперекрылдорогу к отступлению, и все
ульманские мародеры были перебиты. — Альвин замолчал, а потом
продолжил с явным одобрением в голосе: — Отец после этого попросил
командование о расчете, но ему предложили перевод в городской
гарнизон, наградили