– Да, по-моему, их высаживали вчера днем. Но возвращайтесь к нам, я привел Доркас.
– Eh bien, eh bien![12] Не сердитесь, что я позволил себе немного полюбоваться такой красотой.
– Всё в порядке, но у нас есть еще более важные дела.
– Почему же вы решили, что наши прекрасные бегонии менее важны?
Я молча пожал плечами. Когда он пребывал в таком настроении, спорить с ним не имело смысла.
– Так вы не согласны? Напрасно, иногда цветы могут многое рассказать… Итак, приступим к разговору с нашей славной Доркас.
Горничная стояла в будуаре, скрестив на груди руки; белоснежная форменная шапочка покрывала ее волнистые седые волосы, уложенные в строгую прическу. Она являла собой чопорный образец преданной и добропорядочной служанки.
Поначалу Доркас отнеслась к Пуаро с подозрением, но он быстро сумел завоевать ее расположение.
– Прошу вас, мадемуазель, присаживайтесь, – предложил он, подвигая к ней стул.
– Благодарю, сэр.
– Если не ошибаюсь, вы служили у миссис Инглторп много лет?
– Десять лет, сэр.
– Долгий срок для столь безупречной службы. Вероятно, вы сильно привязались к ней?
– Она была очень добра ко мне, сэр.
– Тогда, надеюсь, вас не затруднит ответить на несколько интересующих меня вопросов. Разумеется, я веду расследование с полного одобрения мистера Кавендиша.
– Да, конечно, сэр.
– Итак, для начала меня волнуют некоторые события вчерашнего дня. Насколько мне известно, вашу хозяйку вчера расстроила какая-то ссора?
– Да, сэр. Но не знаю, уместно ли мне… – Доркас нерешительно умолкла.
– Любезная Доркас, – проницательно взглянув на служанку, с убедительной мягкостью произнес Пуаро, – мне необходимо как можно полнее разобраться в ситуации, узнать все в мельчайших деталях. Даже не думайте о том, что вы выдаете хозяйские секреты. Ваша хозяйка умерла, и нужно выяснить все подробности, если мы хотим отомстить за нее. Ничто уже не вернет ее к жизни, но у нас есть надежда, если произошло убийство, отдать виновного в руки правосудия.
– Воистину так! – горячо поддержала его Доркас. – Ладно, не называя имен, могу сказать, что есть в этом доме один тип, которого все мы терпеть не можем! В злосчастный день, сэр, этот грешный проходимец переступил порог нашего дома…
Пуаро дал выплеснуться ее негодованию и спросил, вновь переходя на деловой тон:
– Так что вам известно о вчерашней ссоре? Во‑первых, как вы узнали о ней?