— Я… читаю.
— А что ты читаешь?
Девочка ткнула пальцем в желтый томик с ветхими краями.
Приблизившись, Женя присела на корточки, и взяла тонкую на поверку,
в тетрадь толщиной, книжицу. Тут же под пальцами что-то принялось
крошиться. Швы, беспорядочно пересекавшие обложку создавали
впечатление какой-то кустарности — это был явно ручной переплет.
Открыв первую же страницу, она к удивлению своему обнаружила
обычные тетрадные листы в клеточку, сильно пожелтевшие от времени.
Казенное, написанное обычной шариковой ручкой через трафарет,
название гласило: «Весело погудим! Книга песен для глухонемых
детей». Пролистав дальше, девушка с удивлением обнаружила, что
страницы наполнены весьма странной нотной грамотой, чем-то
напоминающей вид голосовых сообщений в мессенджерах: беспорядочный
гребень тональностей. Те тоже были скрупулезно выведены по
клеточкам от руки.
— Здесь песенки, мам, — пояснила девочка, — Странные, но
интересные.
— Странные?
— Ну да, здесь и про космос, и про дары волхвов, про Благую
Весть…
— Но как, ведь здесь нет… — «слов» хотела сказать Женя, но
осеклась. Сейчас лучше не спорить по пустякам. Бросив быстрый
взгляд на книжную полку, она тут же нашла объяснение этой
странности — до боли знакомо голубел в окружении энциклопедий и
атласов корешок детской Библии. Агния явно открывала ее сегодня. И
откуда у убежденного коммуниста и атеиста в доме такой экспонат?
Успокоившись, Женя вернула книгу дочери, — И как? Интересно
тебе?
— Еще бы? Хочешь спою? — и, не дождавшись ответа, загудела,
точно трансформатор. Глаза в мгновение стали стеклянными, лицо
расслабилось, и только из горла лился непрерывный, какофонический
гул. Лишь, спустя секунду, Женя поняла, что все еще держит книгу в
руках, страницами к себе. Звук же, исходящий из девочки нарастал,
делился, расслаивался, и вот, уже казалось, будто не ее дочь, а
рассерженный пчелиный рой наполняет комнату хаотичными перегудами.
Беспорядочный, неритмичный шум словно набивал голову густой
стекловатой, царапая стенки черепа изнутри. Мысли путались,
разваливались, едва появившись, разум пасовал перед этими
первобытными, дочеловеческими звуками. Такие мог издавать бурлящий
космический хаос перед тем, как сформироваться в время,
пространство и материю. Легонько позвякивало оконное стекло, еле
заметно моргала лампочка, подрагивали от несуществующего ветерка
занавески, и дрожь эта передалась Жене, пробежала холодными
пальцами по позвоночнику, врезалась липким языком в затылок,
заставляла зубы отбить нервное стакатто. Книга выпала из рук,
шлепнулась на пол, закрывшись. Агния тут же перестала гудеть,
схватила книгу, отряхнула ее и сердито посмотрела на мать: