– Бокал принеси, – кивнул Максим Саше.
Тот поморщился, но пошёл. Взгляд Максима снова вернулся ко мне, я встретила его максимально уверенно. Я бы и дерзость изобразила, чувствуй её в себе хоть граммулечку. Я думала, он скажет мне что-нибудь. Смешает с грязью. Но он молчал. Вернулся Саша, который тоже смотрел на меня с подозрением, гадая, чего я не сплю. Плеснул в бокал и мне, словно надеясь, что я так быстрее вырублюсь. Я отпила.
– Давай за возвращение твоей крыши на место, – отсалютовал Максим бокалом и выпил до дна.
– Тебе не пора? – спросил Саша, посматривая на часы.
– А мне и тут хорошо. Забавно и интересно.
Я почувствовала, что больше этого фарса мне не вынести. Встала, кивнув Саше. Он был только рад, даже улыбнулся облегчённо. А я надеялась, что присутствие Максима поможет мне сбежать. Вот элементарно пойду сейчас и проверю, заперли ли они за собой входную дверь, и уйду под шумок. Но не тут-то было. Максим поймал меня за поясок халата. Я остановилась, он посмотрел на меня с ухмылкой.
– Как ты её пользуешь, Саш? Как рабыню? Или она тебя пользует? Не задумывался?
– Максим, – попросил Саша. – Хватит, ты пьян. Тебя Лена дома ждёт.
Про Лену упоминать не стоило. Волна безудержной зависти затопила, захотелось взять и испачкать эту Лену, которая была мне не знакома, жила где-то, ждала моего мужа… Максим посмотрел на меня снизу вверх. Пьян, но видно, что сомневается. Головой не хочет, а руки тянутся. И жалеть потом будет, и себя проклинать, и ненавидеть. С Сашей отношения испортит. В идеале и с таинственной Леной. А разве не этого я хотела? Не допустить того, чтобы он жил как ни в чем не бывало. Будем считать, что это первый шаг. Я подумала и отпустила халат, который Макс тянул за пояс, позволив ему упасть вниз. Саша выругался, Максим скрипнул зубами.
– Попользуешь? – прямо спросила я. – Или наоборот?
В одурманенном мозгу билось – дура, что ты делаешь? Но его лицо было так близко, хотелось ещё ближе, носом к носу, заглянуть в глаза – на месте ли крапинки? Не стерло ли их время и невзгоды? Мне было так важно их наличие, словно, пока крапинки на месте, в его глазах живёт кусочек Даньки. Глупо, больно и глупо.
Его рука лежала на моём бедре. Я слышала, как он тяжело дышит. Мне казалось, я слышу даже, как бьётся его сердце или это моё так громко билось, что его было слышно в любом уголке этого богом забытого дома? И кто из нас остановится, он или я? Может, оба разом? Я почему-то думала, что могу остановиться сама. Что я вообще никогда не любила ни одного мужчину, благословение это или проклятие? Что Максим за эти годы стал чужим. Но я недооценивала силу привычки. Никуда она не делась за годы в разлуки. Или все дело в том, что Максим, по сути, единственный мужчина, который не делал мне больно? Физически…