— Но если мне захочется то, чего нет на рисунках? — недоумение
принцессы сменилось откровенным ужасом. В этот момент на ее лице
отразился такое отчаянье, что голос Релдона зазвучал гораздо мягче,
утешающе.
— В крайнем случае, вы всегда можете обратиться ко мне. Но
только по делу. Понимаете, Ваше Величество, Император по целому
ряду причин не терпит лишнюю вибрацию. У вас ведь тоже повышенное
акустическое восприятие, поэтому вы не понаслышке знаете, насколько
бывают утомительны звуковые волны. Запрет на разговоры действует и
для наиболее приближенных придворных. Даже прокураторы стараются не
нарушать покой Императора, несмотря на имеющиеся у нас Печати.
Кира не догадывалась, что Релдон умолчал о том, что отсутствие
возможности что-либо обсудить в стенах Запретного Города
практически исключает возможность интриг и заговоров. Слуги и
охранники чередовались, появляясь только на сутки через сотню дней.
И так на всех местах во дворце. Каждый год менялась общая
последовательность. Прислуга готовилась с детства, воспитываясь в
страхе и благоговении. Все были глухи и немы. Нет нужды рисковать,
если можно с самого начала избавиться от болтающих раздражителей,
способных лишний раз разозлить Дейона.
— Я заметила, что у всех тут закрыты лица. И у вас есть маска.
Это тоже как-то связано с покоем Его Императорского Величества? —
хотела выяснить свои подозрения Кира, но прокуратор ушел от
вопроса.
— После свадьбы вам тоже придется носить маску, похожую на ту,
что вы видели у Императора.
— Всегда?
— Вынужден вас огорчить, Ваше Высочество. Но мне пора. А вы
должны отдохнуть с дороги, — с этими словами Релдон вышел и оставил
ее на попечение прислуги.
Кира не помнит, чем закончился тот день. Единственное, что
врезалось в память и с тех пор не покидало ее, так это ощущение
чужого присутствия и пристального надзора.
Предчувствия ее не обманули. Он следил за каждым ее шагом,
словом и вздохом.
Артур до самого вечера оставался возле Врат Смерти, требуя его
впустить, но не пересекая опасную границу. Он обвинял посла в
некомпетентности, так как Роберт не предусмотрел, что их могут не
пустить, забрав только принцессу. В конце концов герцог взорвался и
отказался слушать какие-либо доводы посла, сотрясая своим криком
всю округу, наплевав на всякую секретность. Старик не остался в
долгу и жестко отчитал его прямо перед всеми, а потом гордо
удалился в свою резиденцию. Все это время красные и серые терпеливо
ожидали, когда же вертийцы соизволят разойтись.