Многие боятся потерять волю, поэтому почти у всех есть
специальные амулеты. Но мало кто догадывается, что от настоящего
мастера защищаться почти бесполезно. Мощные обереги очень дороги и
встречаются крайне редко, а те, что используют повсеместно, как
правило, имеют вибрационные резонансы — дыры в колебаниях, которые
можно пробить.
— И тогда обнаружил множество следов воздействия на память. Так
как ее не стерли до конца, я восстановил заблокированные куски,
узнав, что он поставляет детей всяким извращенцам, как Комар. После
этого я нечаянно стер его разум, — беспечный тон Зандра резко
сменился на хладнокровную ярость. — Аж три раза. Я торопился. И
транс вообще — грубая техника.
Зандр всегда сначала делает, а потом думает. Артура это
напрягает, так как он, наоборот, сначала все планирует, а потом
четко все реализует. Однажды он видел, как Верховный Магистр стирал
предателя. Зандр поместил основание маятника на уровне лба
гипнотизируемого напротив переносицы, и тихим голосом с резким
вибрато опустошал его мысли. Медленно, монотонно, лишая человека
возможности думать вообще. Это произошло и с осведомителем.
— Когда из-за постоянно текущих изо рта слюней он стал
бесполезен, пришлось притвориться торговцем людьми и взять под
гипноз почти всю верхушку Черных Поваров, — Зандр снова заговорил с
насмешкой. — Так что теперь у меня есть собственная банда. И если
все надоест, смогу увлекательно провести старость, когда оставлю
пост Верховного Мага.
Артур усмехнулся и махнул рукой, чтобы друг не отвлекался от
сути.
— Пора поболтать лично с Комаром, Шатун. Так что тебе придется
обратиться к Роберту за помощью.
Хряк. Фазан. Бизон. Комар. И он сам — Полоз. Эти прозвища они
заслужили, в отличие от тех имен, которые им дали при рождении.
Свое Релдону было по вкусу.
Полоз. Змей — символ мудрости. Хотя удостоился он его за
хитрость и любовь к интригам. Что-то змеиное присутствовало и в его
внешности — худое жилистое тело, которое он старался поддерживать в
хорошей форме, нетипично высокий для синторийца рост,
проницательный взгляд и вечная невозмутимость. Он никогда не
суетился, не торопился — всегда сосредоточенный, решительный и
готовый к атаке. Ему нравилось высокое положение прокуратора и
управлять Западной Провинцией — самой спокойной во всей Империи,
благодаря его твердой руке.