— Был человек. Высокий, в маске. Он
забрал. Сам подручный дона Низа. Больше ничего не знаю.
Аристократ взмахнул розгой, его
жертва тут же отпрянула, загородилась руками.
— Не знаю я! Я просто делаю, как
скажут!
— А говорит дон Низ?
— Да!
Каждое тихое местечко имеет свое
осиное гнездо. К сожалению, очень часто его центром является
человек, который должен обеспечивать благополучие этого места.
Генерал-губернаторы, ведатели, старды, главы городов, или
начальники отдельных служб — всегда найдутся те, кто не устоит,
воспользуется подаренной господарем властью в своих корыстных
целях.
...
— Власть, даже маленькая,
развращает, — сказал как-то Ават, поедая зимой ягоды с
позолоченного блюдца. — Каждого по-своему, но —
развращает.
Вадим демонстративно потянулся к
угощению. Брызнул на белую тарелку алый сок.
Ават усмехнулся в черную как
смоль бороду, которую не брали ни годы, ни маменькины мольбы
«колется!»
— Глупый щенок.
...
Вадим выпрямился, вернул прут на
место, так им и не воспользовавшись.
— Девку-то за что поймали?
— Так тетка сдала, сказала, она у
нее кольцо украла.
Открылась дверь, двое дежурных
втащили в комнату упирающуюся девушку. Она больше не кричала:
просто сосредоточенно пыталась пнуть то одного, то второго мужчину
в форме. По скуле ее фиолетовым пятном расползся синяк.
Тюремные охранники с удивлением
осмотрели кабинет. Лежащего под столом начальника они не увидели.
Вадим подошёл, схватил девушку за локоть, дёрнул.
— Свободны.
Охрана покосилась на угол кровати,
рядом с которой валялся мундир тюремного властителя и, решив,
видно, что раз начальство голос не подает, то все в порядке, вышли.
Вадим и девушка окинули друг друга одинаково брезгливыми
взглядами.
Воровка была низенькой, очень худой,
на скуластом лице выделялся длинный прямой нос, большие невзрачные
серые глаза смотрели на окружающих одновременно со страхом и
ненавистью, губы тонкие, бледные, были плотно сжаты. Под свободной
рубашкой угадывалась вполне приличная грудь, но и только — в
остальном девица была более чем никакой. Вадим держал ее за левый
локоть, правая ладонь девушки осторожно шарила по столу в поисках
чего-нибудь режущего ну или хотя бы тяжелого. А он-то думал, отчего
строптивица затихла!
— Если хочешь жить — не стоит.
Она замерла. Поникла, сжалась в
ожидании удара. Вен Борз бросил на стол горсть монет.