Камни порастут травой. Кости сами
уйдут в землю. Гильзы позеленеют.
Но кирпичи будут кровить
буквами:
'Прощай, Родина. Умираю, но не
сдаюсь!'
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой! - он все еще несется по космосу.
Он все еще хрипит обшелушенными
губами.
Девочке уже двадцать пять. Она ведет
своего первого сына в ясли. Сборная страны по футболу берет
бронзовые медали на чемпионате мира. Кеннеди, Куба, 'Битлз' и
целина. И высоко-высоко:
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой!
А небо синее-синее...
Голос связиста уже задел Полярную
Звезду, Пояс Ориона, Волосы Вероники и прочие Плеяды. Зазвенела
высокой тоской небесная струна. На сотую долю микрона сдвинулась
небесная ось.
Но голосу все равно.
Где-то там приняли новые Конституции.
Началась очередная Олимпиада. До свидания, наш ласковый Миша!
Здравствуй, наш Миша новый! И будь ты проклят!
Голос так далеко, что его уже давно
забыли.
Он все еще ведет бой. Он все еще -
'крэпасць!'
"Крэпасць" все еще сражается под
шквальным огнем, под чудовищными бомбами, под огромными
снарядами.
Уже нет той страны, уже и народ-то
истончается, а связист все еще сидит у микрофона:
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой!
Где-то там его внуки убивают его
детей. А он?
А он не убил ни одного врага. Он
просто сидел около радиопередатчика и хрипел, и шептал:
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой!
Пыль такая, что нечем дышать. Жара
такая, что уже нечем потеть. Бой такой, что стволы
плавятся.
- Я - крэпасць! Вяду бой!
Это были его последние слова, и они
все еще летят через Вселенную.
Та девочка уже стала старушкой. И
внуки ее уже готовились стать отцами, когда охрипший голос обогнул
Вселенную и вернулся.
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой...
Молитва.
Нерв.
Невидимый провод.
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой!
Провод, замкнутый через
поколения.
Кровью замкнутый.
Смертью замкнутый.
Жизнью замотанный.
Связистом неизвестным и
неузнанным.
Кто у нас сквозь дождь и грязь? Наша
доблестная связь. Связь между отцами и детьми. Между внуками и
дедами.
Между нами.
- Я - крэпасць, я - крэпасць! Вяду
бой!
- Я - крэпасць...
- Вяду бой!
Вечный бой.
День
Первый.
Внезапно налетевший ниоткуда вечерний
ветер скрипнул висящей на одной петле створкой окна разгромленного
стационарного поста милиции. Стены в щербинах от пуль, выбитые
стёкла, россыпь стреляных автоматных гильз на бетонном полу
коридора. Запах крови и пороховой гари. И ни души. Лишь из
распахнутой, попятнанной пулевыми отметинами двери сгоревшего
патрульного "форда" свешивалось нечто, отдалённо напоминающее
человеческое тело.