Поняв, что ничего непонятно, звоню на
работу. Вообще-то мы работаем со всеми регионами, и поэтому у нас в
офисе всегда дежурит оператор. Ну вот, дозвонился. Новости еще
более ошеломляющие. Оказывается, по связи с клиентами из
Министерства Обороны пришел сам текст указа, а потом вся связь и
инет вырубились. Кстати, попробую звонить по мобиле - теперь и он
молчит, зараза. Хорошо, что жена успела позвонить сыну, тот обещал
приехать и забрать ее в деревню, на дачу.
Так, все готово. Молча садимся на
диванчик в прихожей. Обнимаю жену, привычно целую, словно просто
ухожу по тревоге, как больше двадцати лет до этого. Глажу
выскочившую в прихожую и недоуменно мяукающую кошку, подхватываю
чемодан.
Все, отрезано. Мир закончился, похоже.
Но что же конкретно случилось?
Спускаюсь на лифте не один - живущий
этажом ниже сосед, тоже, насколько я знаю, из этих... "мышек", в
камуфляже, с офицерской сумкой нового образца (а я такую так и не
получил, компенсацию деньгами дали), приветливо кивает. Молча
доезжаем до первого этажа, молча выходим во двор, и лишь у калитки
так же молча пожимаем друг другу руки и киваем на прощание. Пусть
мы до этого и не здоровались, да и знакомство наше даже шапочным
можно назвать с большой натяжкой, но мы оба сейчас чувствуем
одинаково.
Ого, а на улице-то. Во-первых,
странное солнце, летнее, и жара. А во-вторых... Сразу вспомнились
слова одного любимого писателя: 'Как на проспекте в день
тезоименитства Его Высочества'. Всюду видны спешащие люди в
камуфляже и гражданке с чемоданчиками и сумками, мелькают патрули и
бегущие посыльные. Вот ведь, а говорили, что солдат в нашей армии
не хватает. Нашлись же... Додумать эту мысль мне не дают.
Встреченный патруль, лейтенант и два сержанта с АКСУ, останавливает
меня. Хм, документы? Ну, держи удостоверение. Лейтенант внимательно
вчитывается, поглядывая время от времени в мою сторону. Куда-то
звонит, потом говорит:
- Товарищ майор, вы должны пройти с
нами до остановки.
Странно, за шпиона приняли, что ли?
Или обычный бардак, каковым всегда отличалась наша родная армия в
начале любой войны? Пожимаю плечами и отвечаю, стараясь не выдавать
своего волнения: - Раз должен, пойдем - те, - выделяя голосом
окончание слова.
Быстро добираемся до остановки, на
которой в мирное время останавливались автобусы, едущие в соседние
деревни. Сейчас там стоят, удивленно оглядываясь по сторонам,
несколько человек. И ещё - столик с сидящим за ним капитаном в
полевой форме и военный автобус, крашенный в защитный цвет, а что
самое непонятное - без номеров. Что-то этот расклад начинает меня
напрягать. Летеха отдает капитану мое удостоверение и тот, сразу
радостно улыбаясь во все 'шестьдесят четыре' (целых! а у меня,
сцуко, после Забайкалья и четверти не наберется) зуба, достает из
лежащей на столе папки стандартный бланк армейского предписания и
вручает мне.