Султан опустил взор к полу и глухо
добавил:
— Все думают, что из-за смерти сына я
стал слаб и уже не в состоянии управлять державой. — Мурад сжал
кулаки. — Они ошибаются, Халиль. Вот увидишь, у меня еще достанет
сил, чтобы в последний раз послужить своему народу.
Султан нахмурил брови и почесал лоб.
Некоторое время он молчал, словно собираясь с мыслями, но затем
вновь поднял на визиря свой тяжелый взор.
— Что там с Хизиром? Ты нашел способ
вытянуть из него правду?
Халиль ждал этого вопроса. Уже целый
месяц убийца принца Алаэддина и его детей сидел в темнице и
отказывался выдавать своих сообщников. Он уверял, что действовал в
одиночку, а в качестве мотива называл личную обиду на принца. Самые
страшные пытки оказались бесполезны — Хизир продолжал упорно
твердить одно и то же. Через неделю после заключения в Эдирне к
пленнику пожаловал сам повелитель с тем, чтобы лично допросить
убийцу своего сына. Однако даже присутствие султана не позволило
вытянуть из покалеченного узника ни слова. Такая несговорчивость
разозлила Мурада. В порыве гнева он выхватил свой меч и изрубил бы
Хизира на куски, если бы не увещевания великого визиря, который
умолял не торопить смерть узника. С большим трудом Мурад сумел
подавить ярость, но потом еще долгое время пребывал в чрезвычайно
скверном настроении, вновь замкнувшись в себе.
Сам же великий визирь не терял
времени даром. Все свои средства он сосредоточил на поисках семьи
Хизира. Это был единственный ключ, позволяющий раскрыть тайну,
которую скрывал бывший сановник. Работа была не из легких, кто-то
приложил все усилия к тому, чтобы поиски зашли в тупик. Кроме того,
Халиля не оставляла мысль, что родственников убийцы могли
уничтожить в первую очередь, устранив тем самым единственный способ
подавить волю пленника.
Однако упорство визиря вскоре
принесло свои плоды — через месяц удалось найти и допросить одного
из дальних родственников Хизира, то был старик, о котором, судя по
всему, забыла даже его родня, вероятно, поэтому заговорщики не
стали его трогать. Он знал немного, однако для Халиля и этого
оказалось вполне достаточно. Через неделю люди визиря напали на
след, и вскоре в их руках оказалась практически вся семья Хизира.
Это была личная победа визиря, и он ликовал. Теперь оставалось
надеяться, что сердце убийцы еще не настолько очерствело, чтобы,
видя муки своих родных, не возжелать помочь хотя бы им.