Потому ведьмака найти надо
непременно. Найти и уничтожить. И если для этого придется лезть в
леса – она отправится туда, что бы ни говорили славные мальчишки,
что уже неделю катаются с ней по приказу майора из СМЕРШа. Этот
майор, насколько поняла Марина, был знаком с Житомирским, ее
начальником, именно он послал в Москву депешу о том, что на
освобожденных территориях происходят не очень хорошие события.
Причем знаком не шапочно, а изрядно и давно, не просто же так он
смог догадаться, что тут не немецкие последыши зверствуют, а
кое-что посерьезнее происходит.
Правда, майор этот был не слишком
доволен тем, что прибыла сюда она, Марина Крюгер, потому в момент
знакомства нахмурился почище задаваки Иваницкого. Понятное дело –
он ждал пару боевых ребят, а не кудрявую девицу, пусть даже с
погонами лейтенанта и с двумя медалями на груди.
Только вот какая беда – нету ребят.
Ну почти нету. Стеклов, последний из довоенного состава отдела,
этой зимой погиб, когда вурдалачье гнездо в Марьиной роще чистили,
Генка Сизов и Володя Овсянников полугодом ранее под Прохоровкой
остались, где не только танки друг друга на прочность испытывали.
Ну а Петя Швец так и не вернулся из Ленинграда, в который еще в
1942 был откомандирован. Что с ним случилось, куда он пропал –
неизвестно. Житомирский после того, как блокаду сняли, пытался хоть
что-то разузнать, но все впустую. В последний раз Швеца видели в
начале августа 1943 подо Мгой, далее – неизвестность. Вот только
Роза Мейер сказала, что среди живых его нет, ей можно верить,
кто-кто, а она знает, что говорит. Да и глаза у нее на мокром месте
были. У них вроде с Петькой… А, ладно, чего теперь.
Нет ребят. Увела их война за собой,
да обратно не отпустила. Кроме Житомирского в отделе остались
только она, Мейер, нелюдимый Алексахин и недавно пришедший Лева
Эйлер. Но последний, понятное дело, совсем неумеха, у него даже
ножа еще нет. А остальные разрываются на куски, только все равно
ничего не успевают, потому что обитатели теней как с ума сошли от
количества людской крови и боли, которой наполнен мир последние
годы. Кому война, а кому мать родна, как любит говаривать Тит
Титыч.
Потому не стала Марина кого-то еще
ждать и отправилась в Белоруссию одна, как только ознакомилась с
текстом депеши. Тем более что все равно из отдельских кроме нее,
Титыча и Аникушки не то что на Сухаревке, но и в Москве никого не
было, и в ближайшие дни не предвиделось. А самолет, можно сказать,
уже стоял на взлетном поле. Да и велика ли трудность – ведьмака
заломать? Вон книгу-то она уже у него отобрала! Мало того – уже
отправила ее в Москву с оказией. Она позавчера майору-смершевцу
доклад делала о ходе работ, заодно попросила переправить добычу в
Отдел, благо как раз самолет в столицу отправлялся. Вот ведьмачий
дневник, обернутый бумагой, перевязанный веревками и снабженный
тремя печатями, причем не сургучными, а немного другими, и улетел с
ним. Ну да, положения работы отдела были немного нарушены, нельзя
такие вещи без присмотра оставлять или куда-то отправлять, но так
ведь и ситуация внештатная!