Да, я лежал на полу. Я помял пальцами
лежак. Под мешковиной угадывалась солома.
Подтянув ноги, ясел и огляделся. У
изголовья стоял стол, сундук. Сверху полки с какими-то баночками,
мешками. Всего не разглядеть в лунном свете.
Так. В последний раз, чтобы встать,
мне понадобилось много сил. Как будет сейчас. Я послушал свои ноги.
Вставать они явно не хотели, и приглашали поваляться на лежаке.
Этот просветленный дохляк, как я
понял, никакой физухой себя не утруждал. Просва сраная!
Я посмаковал это ругательство. А оно
мне нравилось. То, что так называли этих самых Просветленных, к
которым относился мой проповедник, я догадался давно. В принципе,
при таком отношении к своему телу, они заслуживали этого.
Но встать надо. Во-первых, на столе я
увидел кувшин, а пить мне очень хотелось. Едва я подумал о воде,
как жажда заскребла и плюнула каленым железом в горло.
Нет. Встаем потихоньку. Я перекатился
на колени, оперся ладонями. Руки тряслись, я опустился на локти.
Охренеть, какое нафиг защитить «тринадцатого»? Я один день в этом
мире, и почти все время на четвереньках.
Могли бы меня забросить в чувака типа
того же Торбуна. Вот это силища! Там не тринадцатого защищать, там
можно самому пойти и зачистить место дислокации противника.
Помножить их на ноль.
Ноль! Вставай, ноль сраный!
Я вздохнул, снова распрямил руки.
Трясутся. В груди больно. Но влаги нет, рана затянулась. Разве это
возможно за один день? Насколько я понял, меня же стрелой
пробило.
Так, ладно, ползем к… Если я сейчас
опрокину на себя стол, будет стыдно перед хозяевами. А они и так
нолей не жалуют.
Я пополз к бревенчатой стене.
Выпуклый рельеф показался мне вполне пригодным для того, чтобы
немощный дрищ попробовал с его помощью встать.
Пять попыток! Я сделал пять попыток,
прежде чем коленки перестали складываться и ронять меня на пол.
Итог – разбитая губа, ушибленный локоть, и я, гордо стоящий на
трясущихся босых ногах. Правда, опираясь руками о стену.
«Да, сержант бы тебе сейчас отвесил с
сотню отжиманий», – подумал я, усмехнувшись.
Этого вояку, на тренировках всегда
косившего под крутого американского майора, я помнил хорошо. Он так
вдолбил в мое тело науку выживания, что я даже здесь ее помнил. В
новом теле.
Еще минут десять мне понадобилось,
чтобы добраться до стола. По стене, мимо закрытой двери.
Издевательство какое-то, они не могли поставить воду возле лежака?
Рядом с кувшином стояла глиняная кружка, я уперся руками в стол,
покидая безопасную стену.